"Вы слышали?!" — трагически восклицает она после сообщения об очередном "безвременно ушедшем". Я слышала. Но, как и раньше, не выказываю никаких чувств. Равнодушной, однако, не остаюсь. Внутри я не равнодушна. О, нет! Я испытываю удовлетворение, как и многие, в чём не признаются. Я — признаюсь. Как-то, после сообщения об очередной жертве демократического шабаша, по поводу которой СМИ устроили вселенскую истерию, один, считающий себя шибко верующим, попенял мне на мою реакцию, блеснув знанием латыни: "De mortius aut bene, aut nihil" (О мёртвых либо ничего, либо хорошо). Ответила ему: мудрость чужого мёртвого языка чту. Но не менее почитаю, и ему советую чтить, мудрость языка русского, живого, гласящего порой: "Собаке — собачья смерть".
Поинтересовалась, в курсе ли он того, что Сталин умер? Он был в курсе. Так чего же, спросила я, со своими единомышленниками-гробокопателями говорите о нём исключительно плохо? Или латинская мудрость избирательна? В таком случае позвольте и мне сделать свой выбор. И если бы она не была избирательна, то историческая наука и мемуаристика были бы обречены на умалчивание и ложь. Известно, что человек — смертен, и далеко не каждый из живших и живущих — ангел во плоти, о котором можно говорить исключительно хорошо. И если так говорить — грех, то за свой грех я сама и отвечу. Я к этому готова, поскольку воспитывалась в традиционной русской морали — отвечать за все свои поступки. Сильно подозреваю, что не отвечающие ныне ни за что представители властей воспитывались на чуждой православию морали. Думаю, однако, что, когда предстану перед Судом, перед которым неоплаканная мною жертва уже предстала и была бесстрастно оценена, мне простится грех нескорбления по детоубийце, сживателю со света стариков, продавцу Отечества, каковым я считаю всех без исключения демократических преобразователей, доведших нашу страну до её нынешнего состояния.
Вот ушёл из жизни депутат-журналист. По всем каналам скорбь: безвременно, безвременно... Сколько в этот день ушло и более молодых, многие из которых — не в депутатских палатах под присмотром лучших врачей, а прямо на улице или в грязном подвале — Бог весть... Кстати, ушёл по парадоксальному совпадению в среднем возрасте по продолжительности мужской жизни — 54 года. В те времена, которые усопший оплёвывал и в стране, которую сотоварищи порушил, мужчины в среднем жили 68 лет. Но это — к слову.
Читала его давно. Писал он в жанре расследования, что само по себе выигрышно, поскольку детективные обстоятельства почти всегда вызывают интерес. Опасное ремесло? Не исключаю. Хотя не читала у него никаких разоблачений на действительно сильных мира сего. Так, мафиозные фигуры типа горемычного Коняхина из Новокузнецка. Вот таких разоблачают смело. Да и работа пожарного или шахтёра — не менее опасна. Повторюсь, что именно благодаря демократам беспрецедентный в мировой истории разгул преступности стал возможен. Т. е. её взрастили, потом, ни шатко, ни валко, что-то там лепечут разоблачительное, да ещё и звания героев ждут от благодарного общества. Ну а газета, в которой он печатался в последнее время, вообще славна тем, что является общественным адвокатом лиц кавказской национальности, пестует и лелеет их на своих страницах всячески. Боевик? Его жизнь заставила. Торговец людьми? Собирал деньги папе на операцию. И т. д. Говорят, есть общество защиты педофилов. Ну и что?
