— Бюс, я оставляю эту ораву на тебя. Постарайтесь больше никого не потерять…
— Справимся, шеф, — пробасил гном. — Справимся в лучшем виде.
Через минуту в комнате остались только Пард с Гонзой да неподвижный покойник на сквозняке. Гоблин, вновь водрузивший кепочку на макушку, брезгливо взял убитого за ноги и вышвырнул за окно. Потом задернул шторы, чтоб не так дуло.
— Пошли-ка отсюда, друже. Полагаю, тебе не вредно будет прилечь.
Пард встал на ноги; тело хоть и неохотно, но все же повиновалось. В голове по-прежнему шумело.
Он вошел в ванную и взглянул в зеркало. Картина была неприглядная: физиономия синяя и распухшая, как у покойника. Бр-р-р…
Пард осторожно умылся прохладной водой, намочил полотенце и приложил ко лбу. Полегчало вроде бы, но не очень.
В соседней комнате Пард улегся на кровать, а Гонза принялся вышагивать туда-сюда, меряя расстояние между посудным шкафом и кроватью.
— Поразительное невезение, — пожаловался гоблин. — Ты не находишь?
— Он не может ее бросить, — объяснил Пард. — Отец Инси был другом Вольво… Я его понимаю. Черт возьми, иногда это бывает важнее любых тайн и богатств.
— А ты откуда знаешь? — изумился Гонза. — А-а-а! Понимаю. Это ты в автобусе с ней ворковал? То-то я гляжу, она к тебе липла!
— Да брось ты, — отмахнулся Пард. — Мы ж там все спектакль устроили…
— Но твоя роль была из приятных, ага? — Гонза хохотнул и тут же выругался. — Дурацкая задержка, жизнь-право. Дурацкая, дальше некуда.
В дверь осторожно постучали.
— Ну кто там? — Гонза с досадой обернулся. Вошел вчерашний шофер рейсового автобуса, испуганный и жалкий.
— А-а-а… — нерешительно протянул он. — Я сидел наверху, сидел… Стрельба… И никто не приходит…
— Е-мое! — Гонза хлопнул себя по лбу. — Там же еще вирг пленный где-то валяется!
Он, натянув кепочку, высунулся за дверь.
— Бюскермолен!
Гном появился через полминуты. Увидев парнишку-шофера, он точь-в-точь как Гонза хлопнул себя по лбу.
— Что с ним делать-то, а, Бюс? — поинтересовался Гонза. — Вроде отпустить собирались.
Парнишка испуганно мялся с ноги на ногу.
Бюскермолен поразмыслил.
— Значит, так, живой… Вали отсюда, да пошустрей. Только советую забыть все, что ты видел. Полисам можешь сказать, что тебе как дали по башке, так ты и отрубился. Очнулся черт знает где, вокруг никого. Понял?
Шофер часто-часто закивал.
— Сболтнешь — пожалеешь, — равнодушно сообщил Бюскермолен. — Все, катись. Если кто в доме остановит, скажи ему: «Buskermolen poliert die Fresse». Запомнил? Повтори!
