— Куда? Идем, я позвоню комсоргу и в проходную, чтобы тебя выпустили. Потом дадут пропуск. Тебе ж не один раз придется приходить.
— Не надо, — сказал Олег быстро. — Не ездил я на машине! Меня и так пропускают. В любое время. У меня ж отец здесь работает!
Строганов рассердился:
— Дневник какой-то выдумал... Башку мне морочил! Разве этим шутят? Блокада... «Огненное сердце завода»... Эх ты! — Кто твой отец?
— Ко... Комякин, — опустив глаза, пробормотал Олег.
— А-а... энергетик. А про блокаду в книжке вычитал?
— Вычитал... Вы уж не сердитесь. Надо было мне узнать, как проволоку делают.
— Узнал, ну и иди себе. Иди! И Олег пошел.
А прокатчик поглядел ему вслед, зашел в прокатку и снял трубку заводского телефона.
«Этот коридорище действительно протянулся на две трамвайных остановки!.. Брожу здесь на ощупь, полная темнота и холодный, режущий ветер», — вспомнились Олегу строки из дневника.
Вдоль коридора расположены цеха. Стараясь не привлекать к себе внимания, Олег заглядывал в них и шел дальше. Раза два окликнули и прогнали, — видимо, он заходил туда, где «посторонним вход воспрещен». В одном цехе его спросили, к кому он пришел, и он снова соврал, сказав, что к отцу. И все же он старался заглянуть в каждый цех и отдел. Но ни в одном из цехов не было пола из «деревянных промасленных шашек», везде только асфальт. Олегу очень хотелось побывать там, где в блокаду горела печь-времянка, заставленная кружками с водой, где были установлены топчаны и где доктор Волков спасал людей.
По огромному коридору, освещенному лампами дневного света, мчались электрокары, груженные бухтами провода. Электрокарщики свистели, как соловьи-разбойники, обгоняя друг друга.
— Садись! — затормозив, крикнул Олегу электрокарщик, оказавшийся девушкой лет восемнадцати. — Тебе на ту сторону? Скорей садись!
— А что на той стороне?
— Как и здесь. Завод. А еще там залив. Да скорей же, я видела, вашу группу туда повели. Ну!
Едва он успел забраться на платформу, как девушка, оглушительно свистнув, нажала на рычаг, и они с грохотом полетели по коридору.
«На той стороне они были! — думал Олег. — Как же я забыл! Ведь доктор писал о заливе...»
Сколько раз, перечитывая дневник доктора, Олег видел эту картину: немецкие авиабомбы падают в залив, поднимая фонтаны из воды и льда. Фонтаны обрушиваются на цех, изрешеченный осколками. Едва успевают навести порядок, как вновь налетают немецкие бомбардировщики.
Электрокар выскочил наконец из «Багдадского коридора» на заводской двор и помчался к проходной. На улице электрокарщица уже не свистела, а изредка подавала короткие сигналы.
