— Мне нужно задать тебе несколько вопросов, — сказал он.
— Валяй.
— Ты поддерживал связь с сыном.
Кафферти отрицательно покачал головой:
— Только с его матерью. Она хорошая женщина. Слишком хороша для меня. Всегда такой была. Я посылал ей деньги на Билли. Во всяком случае, пока он рос. Да и сейчас еще время от времени.
— Каким способом?
— Через кого-то, кому я доверяю.
— Билли знал, кто его отец?
— Ни в коем разе. Его мать не то чтобы гордилась мной.
Он снова начал потирать живот.
— Попроси доктора прописать лекарство, — сказал Ребус. — Так мог кто-нибудь убить его, чтобы досадить тебе?
Кафферти кивнул:
— Я думал об этом, Стромен. Я много об этом думал. — Он помотал головой. — Нет, не сходится. Понимаешь, моя первая мысль как раз и была об этом. Но никто ведь не знал — только его мать и я.
— И посредник.
— Он не имел к этому отношения. Мои люди поговорили с ним.
От того, как Кафферти это сказал, Ребуса мороз подрал по коже.
— Еще два вопроса, — сказал он. — Слово «Немо» тебе что-нибудь говорит?
Кафферти покачал головой. Но Ребус знал, что уже сегодня вечером головорезы в восточных областях Шотландии будут искать человека с таким именем. Может быть, люди Кафферти первыми выйдут на убийцу. Ребус видел мертвое тело. Его мало заботило, кто первым выйдет на убийцу, главное — выйти. Он догадывался, что и Кафферти думает так же.
— И второе, — сказал Ребус. — Татуировка SaS.
Кафферти снова покачал головой, но на этот раз медленнее. Было что-то в этом движении, какое-то узнавание.
— Так что это, Кафферти?
Кафферти молчал.
— А банды? Он состоял в какой-нибудь банде?
— Он был не из таких.
— На стене его спальни висел плакат с Красной рукой Ольстера.
— У меня на стене висит календарь «Пирелли». Это что значит, что я пользуюсь их покрышками?
Ребус направился к двери.
— Не очень весело быть жертвой, а?
Кафферти вскочил со стула.
— Помни, — сказала он, — я буду следить за тобой.
— Кафферти, если один из твоих гопников подойдет ко мне хотя бы время спросить, я упрячу его за решетку.
— Ну, упрятал ты меня за решетку, Стромен. И что тебе это дало?
Ребусу была невыносима улыбка Кафферти — улыбка человека, который топил людей в свином навозе, хладнокровно расстреливал их, улыбка бездушного, коварного манипулятора, человека безжалостного и безнравственного. Ребус вышел из комнаты.
Тюремный надзиратель Петри стоял снаружи, переминаясь с ноги на ногу и стараясь не встречаться взглядом с Ребусом.
— Ты позорище — дальше некуда, — сказал ему Ребус и пошел прочь.
