Иди домой, ныл нервный Червяк внутри меня, что если это призрак?
Мой Нерожденный Брат Близнец ненавидел Червяка, что если это призрак?
– Ник? – позвал я. Мой голос звучал глухо. – Ник Юи?
Но мальчик просто продолжал кататься.
– Ральф Брэддон?
Его ответ прокатился по орбите, прежде чем достичь моих ушей.
Сын мясника.
Если бы доктор сказал, что этот мальчик – лишь часть моего воображения, и его голос – это лишь слова в моей голове, я бы не стал спорить. Если бы Джулия сказала, что я пытаюсь убедить себя, будто разговариваю с Призраком, потому что хочу казаться особенным, я бы не стал спорить. Если бы мистик сказал мне, что прямо сейчас, в этот самый момент, это самое озеро, словно антенна, поймало сигнал из загробного мира, я бы не стал спорить.
– Каково это? – Спросил я. – Там холодно?
Ответ его снова прокатился по орбите – и настиг меня.
К холоду привыкаешь.
– А что насчет детей, утонувших в этом озере? Они не против, что я сейчас, вроде как, хожу по их крыше? И хотят ли они, чтобы еще кто-нибудь утонул? Ну – за компанию? А утонувшие завидуют живым? Даже мне?
Я крикнул:
– Ты можешь показать мне? Покажи мне – каково это?
Луна плыла по небесному озеру.
Мы катались по орбите.
Мальчишка-призрак все еще был там, скользил, полусогнувшись, совсем как я.
Мы сделали еще пару кругов.
Сова, или какая-то птица, пролетела низко над озером.
– Эй! – Крикнул я. – Ты слышал меня? Я хочу знать – каково…
Я поскользнулся. На пару мгновений я как бы завис в воздухе – ноги взлетели выше головы. Точь-в-точь Брюс Ли, выполняющий один из своих ударов-каратэ. Я знал, что скоро приземлюсь, но я и подумать не мог, что это будет так больно. Боль трещиной прошлась по мне -- через лодыжку в челюсть и в костяшки пальцев, - что-то хрустнуло, словно кубик льда, упавший в стакан с теплым соком. Нет, гораздо больше чем кубик льда. Зеркало, упавшее с неба. И там, где оно врезалось в землю и разлетелось на сотни осколков, – там и была моя лодыжка.
Я дополз до края озера и какое-то время просто лежал, испытывая сверхъестественную боль. Даже Брюс Ли захныкал бы от такой боли. «Ч-черт возьми! – Я глубоко дышал, стараясь остановить слезы. – Черт черт черт черт твою мать!» Я слышал вдалеке гудение главной дороги, но было очевидно, что до нее мне точно не дойти. Я попытался встать, но тут же рухнул на задницу, согнувшись от нового приступа боли. Я знал, что если останусь на месте, то умру от пневмонии. Что же делать?
– Ты, – выдохнула Хмурая Тетка, – я ждала, что ты вернешься.
