Первым я увидел Парнелли. Он гудел на своем тромбоне. Остальные ребята — все, кроме двоих — тоже теснились здесь.
Парнелли закончил и подошел. Его сильно трясло.
— Где Дейви? — спросил я.
Он посмотрел на меня, потом на Лоррен.
— Где он?
— Ты немного опоздал, — сказал Парнелли. — Похоже, Большой М надавил немного сильнее обычного. Совсем немного.
Лоррен начала дрожать, я почувствовал по ее руке, и кто-то словно резанул мне потроха. Блюз продолжал напевать «Глубокие берега», мелодию паренька.
Парнелли покачал головой.
— Я отправился за ним через минуту после тебя, — сказал он. — Но тоже опоздал.
— Где Дейви? — спросила Лоррен. Казалось, она сейчас закричит.
— В своем номере. Или, наверное, сейчас его уже вынесли… — Парнелли смотрел на меня такими глазами. — У него не было пистолета, поэтому он воспользовался бритвой. Хорошая, чистая работа. Прекрасная работа. Сомневаюсь, что я смогу сделать ее хоть как-нибудь лучше…
Лоррен не произнесла ни слова. Она все выслушала, потом медленно повернулась и пошла прочь. Ее каблучки стучали по танцплощадке, словно кинжалы.
— Теперь ты понял? — спросил Парнелли.
Я кивнул. Я на секунду был опустошен, но теперь все пропиталось ненавистью.
— Где он?
— Предполагаю, в своем номере.
— Хочешь пойти со мной?
— Я должен это сделать, — ответил он. Он выдул фальшивую ноту и сессия остановилась. Спустился Буд Паркер, потом Хью, Ролло и Сиг.
— Они знают? — спросил я.
— У-гу. Но, Дик, знания иногда недостаточно. Мы дожидались тебя.
— Тогда пошли.
Мы поднялись наверх. Дверь Макса была открыта. Он сидел в кресле, ворот расстегнут, в руке бутылка.
— Et tu, Дик?
Я сгреб его за рубашку.
— Дейви умер, — сказал я.
Он ответил:
— Мне сказали.
Он поднял бутылку, а я хлестнул его по лицу, моля бога, чтобы он начал драться. Он не стал.
— Ты это сделал, — сказал я.
— Да.
Мне хотелось положить ладони на его шею и давить, пока глаза не вылезут из орбит, мне хотелось вернуть ему мою боль.
— Зачем? — спросил я.
Макс запрокинул бутылку и добрый глоток перешел в его глотку. Потом очень медленно, этим своим тихим голосом он сказал:
— Я хотел делать музыку. Я хотел делать самую лучшую музыку из всех, что была.
— И поэтому ты солгал Дейви о девушке?
— Поэтому, — сказал Макс.
Парнелли отобрал бутылку и прикончил ее. Его всего трясло.
— Слушай, Дик, ты думал, что ты в джаз-банде? — сказал он. — Но ты ошибался. Ты в странствующем морге.
— Скажи мне больше, Парнелли. Скажи мне ради Христа-спасителя, какое отношение это имеет к Дейви и к Лоррен?
