— Мы с вами родственники. У нас есть общий предок в конце 1800-х годов.
И я спросил:
— Как так? — А потом еще спросил: — Откуда ты знаешь? По нашей фамилии?
Но, нет, она покачала головой и сказала:
— По вашей ДНК. Я сделала анализ…
— Моей ДНК? — промямлил я. — Откуда ты ее взяла?
— С посылки. На липучке остались чешуйки мертвой кожи…
— Не трогай мою ДНК, — сказал я ей. Практически, я это выкрикнул.
— Никогда больше не буду, — пообещала она. Потом повесила голову, опечаленная, что заставила меня злиться. На самом-то деле, она была сама прелесть. Пять лет, с вьющимися светлыми волосами и надутыми губками, а за этими большими голубыми глазами работал мозг, у которого, вероятно, было уже больше мыслей, чем будет у меня за всю мою жизнь. Но девочке не приходило в голову, что она что-то делает неправильно. Она просто была любопытной. Была собой. Поэтому я сказал:
— Ладно, забудь.
А она, повесив голову еще ниже, печально ответила:
— Я не могу забыть.
Она милая, милая девочка, подумал я.
Потом несколько секунд прошло в молчании и я понял, что она скучает. Вот почему я спросил:
— Так что же было в той посылке? Что-то важное?
И она не ответила. Смотрела на меня и не отвечала. На ее свежем маленьком личике ничего не отражалось. Потом, когда я уже подумывал, что она меня не услышала, она спросила:
— Вы счастливы?
— Ты о чем? — спросил я. — То есть… счастлив ли я своей жизнью?
Она кивнула. Закусив нижнюю губу и снова смутившись.
— Если не хотите отвечать… — начала она, но я сказал:
— Нет.
Я сказал:
— Нет, я не счастлив.
Сказал через забор. Говоря с абсолютным незнакомцем, я признавался:
— Последнее время просто тьма всего по-настоящему сосет меня. Если хочешь знать правду.
— Хочу, — ответила она. — Очень хочу.
Потом она сказала:
— Посылка, которую вы мне принесли… она связана с моей работой. С работой моего брата. Мы относимся к группе думающих созданий. Мы поняли теперь, что ИИ-технологии были трагической ошибкой. Трагической. — И повторила снова, в третий раз: — Трагической. — Потом покачала головой, говоря: — Очень немногие люди счастливы. Даже мое поколение страдает. Нам здесь скучно. С новыми технологиями возникли тонкие, неожиданные проблемы. Людей с воображением это заставляет задуматься: не будет ли лучше, если мы сможем откатить все к прежнему состоянию? Ко времени до Большого Скачка?
Девочка прилагала большие усилия говорить медленно. Но я словно не мог понять, что она говорит мне. Мне пришлось заново прокрутить ее слова у себя в голове, чтобы вычленить из них смысл. Прошло еще несколько секунд молчания, пока я наконец спросил:
