Я потер глаза и посмотрел вперед. Тайю смотрел прямо на меня. В его глазах тоже стояли слезы. Интересно, он действительно мог быть моим братом? Временами казалось, что он испытывает те же чувства, что и я. Однако для меня оставалось загадкой, понимает ли Тайю, какие чувства испытывает. Мне очень хотелось бы получить ответы на накопившиеся у меня вопросы. Посмотрев на бесценный Олассаров подарок, привязанный к моему седлу за ручку из слоновой кости, я обратился к нему с вопросом:
– Чего мне сейчас больше всего не хватает?
Открылся нижний левый ящичек, в котором оказалась полоска бумаги с одним-единственным словом:
Терпения.
Я скомкал бумажку и бросил ее на землю.
– Да я и сам это знаю!
Ящик тут же закрылся. Новый вопрос я попытался задать уже более сдержанным тоном:
– Как же мне обрести терпение?
Тот же самый ящичек открылся еще раз. На этот раз на полоске бумаги было начертано следующее:
Положи сюда свое нетерпение!
От злости я был уже готов зашвырнуть чертову шкатулку в чащу леса, но меня нагнал ехавший позади нантский стражник и прошептал углом рта:
– Заберите! – Он опустил в мою ладонь скомканный бумажный шарик.
– Что это?
– То, что вы уронили. Хорошо, что командир Меру ничего не заметил, не то он убил бы вас на месте. Он наверняка бы решил, что вы хотите оставить след для капитана гетеринской стражи. Мне же кажется, вы просто по недомыслию проявили обычную небрежность.
– Спасибо, я подумаю об этом.
– Не стоит благодарности. Окажись командир Меру прав, я бы лично распорол вам брюхо и повесил вас на ваших собственных кишках.
Очень мило! Просто замечательно!
Я удостоил моего любезного спутника натянутой улыбкой, и тот вернулся на свое прежнее место в арьергарде нашей кавалькады. Появившийся откуда-то сзади командир Меру о чем-то переговорил с моим недавним собеседником, а затем остановился, чтобы коротко побеседовать со мной.
– Нам необходимо прибавить шагу. Шэдоус отстает от нас только на один час пути.
Сообщив мне это тревожное известие, Меру ускакал вперед, к голове нашего каравана, и вскоре уже спокойно ехал рядом с Руутером. После этого мы все сначала перешли на легкий, а затем и на более основательный галоп.
Я не слишком люблю лошадей. На мой взгляд, они – непредсказуемые создания, которым все равно, скачет на них кто-нибудь верхом или нет. Признаюсь также, я не слишком умелый всадник и предпочитаю верховой езде передвижение либо на четырех колесах, либо пешком. Повстречав на своем пути ветку дерева, я потерял шляпу, повстречав вторую – едва не лишился головы. Так что я не нашел ничего лучшего, как прижаться щекой к лошадиной шее, крепко обхватив ее обеими руками, и зажмурить глаза.
