Договорились на понедельник. Редакция тогда располагалась в крыле огромного антикварного здания, выстроенного одним купцом. Его внуков расстреляли и здание перешло расстрелявшему их народу. Я как обычно по своей дурной привычке не опаздывать пришёл загодя. А в те годы в нашем городке была мода ходить в полушубках, поскольку дублёнок ещё не изобрели. Женщины от них почему-то прямо млели. И вот в экземпляр такого полушубка, правда слегка почиканного молью, я и был облачён. Вид очень приличный, хотя женщины и не таяли. Обращали слишком много внимания на морду.
Стоял я, стоял ожидаючи приятеля и чего-то замёрз. Прямо заиндевел.
На улице с утра крутила метель на фоне ощутимого мороза. И тогда я зашёл в огромный вестибюль, что находился на первом этаже, погреться. Вестибюль был пустынен, только у единственной батареи крутился какой-то гнусного бичёвского вида гражданин в фуфайке. Завидя меня, он как-то засмущался, засуетился и испуганно исчез в воздухе. Я стал на его место, жадно приник задом к батареи и стал оттаивать. И даже облокотился для удобства на мраморный подоконник. Скоро появился мой приятель с фельетоном и мы, подбадривая и призывая друг друга не бздеть, с лёгким страхом поднялись на второй этаж, где собственно и теснилась редакция. Нашли отдел культуры, постучали. За столом сидел и одновременно о чём-то думал человек лет 30-ти в свитере. Свитер был мужественный, из верблюжьей шерсти. Такие в кино почему-то носят геологи и альпинисты и ещё носила творческая интеллигенция с шестидесятых по восьмидесятые годы. Но лицо у заведующего, прямо скажем, подкачало. Лицо с таким же успехом могло принадлежать какой-нибудь пожилой бабе. Скопческое лицо, хотя и волевое.
Начал говорить мой приятель. Заведующий отнёсся к нам сдержанно, но с участием. Как и нужно относиться к другим людям. Молодец. Он, не улыбаясь, прочитал новогодний фельетон и кивнул: «Приемлимо».
Потом вник в мои стихи. Выникнул он назад слегка потрясённый.
— Ну это я не знаю, — наконец растерянно сказал он — Это вряд ли.
Он вздохнул:
— Ваши?
— Да, — я отлепил зад от стула.
Заведующий, почёсывая за ухом, внимательно посмотрел на меня, причём смотрел не в лицо, а куда-то в бок и ниже. И как-то слишком внимательно.
— А чего у вас всё про водку да про пьянство? — вдруг в самый корень заинтересовался он.
Я несколько смешался. Сказать ему правду, что очень хорошо знаю эту проблему изнутри, я конечно не мог. Но говорить что-то было надо и я сказал:
