Впрочем, всё это я выдумал. Вернее это всё было, только не со мной.
Сам я сколько ни пытался писать в духе времени и в струю, ориентируясь на коньюктуры последнего съезда, у меня как-то не получалось и из рассказов вылезало совсем не то, что нужно. Видимо, действительно, таланта не хватало. Или исторического оптимизма. Не знаю.
Но, конечно по редакциям на своём веку я пошатался не мало. Даже в Москве из-за этого побывал — есть такой городок в России. Но особенно мне запомнился самый первый поход в редакцию.
Был я в ту пору юн и глуп и вспоминать себя тогдашнего мне прямо стыдно. Сейчас я, правда, постарел и глупость сменилась осторожной боязливостью, которые в народе принято называть жизненным опытом. Одним словом, недалеко ушёл. И вот однажды мой слабый интеллект, усиленный очками, сыграл со мной злую шутку — я написал сатирические стихи. Стихи — это значит не один, а несколько. Поэт — сатирик, так сказать. В них я бесстрашно и с размахом язвил глаголом и существительными алкоголиков, тунеядцев, пьяных сантехников и бюрократов. Но больше напирал на алкоголиков. Очень благодатная тема. Можно резвиться и резвиться. А сатирические стихи — это самый дегенеративный жанр литературы. Ниже — только надписи на заборах. Занятие для дебилов и пожилых неудачников. В них не требуется ни поэтического таланта, ни особого чувства юмора. Этим они меня и подкупили и я их написал. Прочитал по пьянке друзьям, друзья по пьянке одобрили, тем более что пили за мой счёт. И наслушавшись их лживых восторгов, я решил отнести стихи в редакцию. Газета у нас в городе существовала одна. Так что выбор у меня был не богатый, вернее его вообще не было. Идти одному было страшно и слишком волнительно. Орган обкома партии — это вам не шутки-прибаутки. Но тут вмешалась движущая сила всей нашей жизни — зависть. Один из приятелей, в полной мере оценив бездарность моих вершей, заявил, что он напишет не хуже, а даже лучше.
Я был слишком утомлён пьяными дифирамбами и тоном слона, на которого гавкает Моська, сказал:
— Попробуй. Говорить все могут.
И он попробовал. И на следующий вечеринке, начавшейся почему-то с утра, он прочитал свое творение. Стоял декабрь и он написал этакий новогодний положительный фельетон, ни о чём и в никуда, но с хорошими шутками. И в кругу друзей моя литературная звезда, не успев толком разгореться, сразу закатилась и потухла. Тем более пили за его счёт. Да, у него было написано лучше. Причём гораздо. Я чувствовал себя оскорблённым в лучших чувствах к саму себе, но признал своё безоговорочное поражение. И возникла идея пойти в редакцию вместе, чтобы веселее.
