Но когда я вошел в ее прохладный дом, освежаемый вентилятором, она с дрожью обняла меня.
— Я схожу с ума, Боб? — спрашивала она снова и снова. — Скажи мне, что я не схожу с ума!
— Ну, ну, ну! — успокаивал я. — Ты вызвала Тома? — Том добавлял к своему скромному летнему жалованью плату за контроль качества продукции на маслобойне.
— Нет… я… думала…
— Садись, Элли. — Я высвободился. — По мне, ты вполне нормальна. Может, это жара на тебя подействовала. Успокойся… разожми зубы, покрути головой. Лучше? Хорошо, теперь расскажи, что случилось.
— Джонни. Их было двое. Потом снова стал один. — Она подавилась. — Другой Джонни!
— Да? Спокойней, я сказал, Элли! Давай разберемся постепенно.
Рассказывая, она умоляюще смотрела на меня.
— Я… я… я купала его, когда услышала детский крик. Подумала, что это из коляски на улице. Но звучало так, словно из… из спальни. Я закутала Джонни в полотенце — я ведь не могла оставить его в воде — и понесла с собой.
Взглянуть. И увидела: в колыбели был другой мальчик, голый и мокрый, он пинался и кричал. Я так удивилась, что… выронила своего. Я стояла, наклонившись над колыбелью, он должен был упасть на матрац, но, о Боб, он не упал. Он исчез. Прямо в воздухе. Я… инстинктивно попыталась его поймать. И схватила только одеяло. Джонни исчез! Должно быть, на несколько секунд я потеряла сознание. Я когда пришла в себя… стала искать… и никого не нашла…
— А как же незнакомый ребенок? — спросил я.
— Он… он не исчез, я думаю.
— Пошли, — сказал я. — Пошли посмотрим.
В комнате, испытывая огромное облегчение, я воскликнул:
— Да это не кто иной, как добрый старина Джон!
Она схватила меня за руку.
— Он кажется тем же самым. — Ребенок успокоился и загулькал. — И голос тот же. Но этого не может быть!
— Как это не может? Элли, у тебя галлюцинации. Неудивительно в такую погоду; ты все еще слаба. — В сущности, мне подобный случай никогда не встречался, тем более у такой уравновешенной женщины. Тем не менее мое предположение вполне вероятно. К тому же половина лечебного влияния терапевта в его голосе.
Она не была вполне убеждена, пока мы не достали свидетельство о рождении и не сверили отпечатки рук и ног мальчика. Я прописал ей успокоительное, выпил чашку кофе, подшучивая над женщинами, и вернулся к своей работе.
Поскольку больше ничего подобного не случалось, я совершенно забыл об этом инциденте. В том году наша единственная с Кейт дочь заболела воспалением легких и умерла вскоре после своего второго дня рождения.
