Он пошел вниз, где Сондерс помог его светлости снять сюртук, жилет и ботинки. Потом Кливдон рухнул на койку и моментально уснул.
Не прошло и часа, как начался шторм.
Марселина, спотыкаясь, вышла в узкий проход. Вонь стояла ужасная. Десятки охваченных паникой пассажиров страдали от морской болезни. Ее собственный желудок, обычно вполне надежный даже при сильной качке, на этот раз подвел. Она остановилась и вдохнула воздух ртом, чтобы внутренности успокоились.
Судно резко накренилось на правый борт, и она упала на дверь, из-за которой доносились крики, как, впрочем, и из других кают. Судно скрипело всем корпусом, едва выдерживая удары волн.
Марселина пошла дальше, убеждая себя, что все нормально. И деревянные конструкции судна, и канаты непременно выдержат напор разгулявшейся стихии. Но сердце все равно замирало от страха. Было очень трудно не думать о смерти, когда каждый удар волн грозил перевернуть маленькое суденышко, которое вроде бы само стонало и плакало.
Матросы задраили все люки, но вода все равно заливалась в помещения, поэтому палуба была мокрой и скользкой.
Рядом кто-то плакал. А ее все била дрожь, и в животе все переворачивалось. Но ей не может стать плохо. Ее никогда не тошнило. На это у нее просто не было времени. Джеффрис плохо. Очень плохо. И она отчаянно нуждается в помощи.
Пожалуй… ей тоже как-то нехорошо.
Позже она позволит себе расклеиться.
Но не сейчас.
Марселина подошла к двери, у которой видела ливрейных слуг. Раньше она слышала, что герцог Кливдон потребовал для себя лучшую каюту и еще две для своей свиты.
Она постучала в дверь. Та резко открылась. В этот момент судно особенно сильно накренилось, и Марселина влетела в раскрытую дверь. Ее подхватили сильные руки.
— Черт возьми, Нуаро, ты могла сломать себе шею!
Руки, поддерживающие ее, были сильными и заботливыми, и Марселине отчаянно захотелось прижаться к их обладателю. Он такой большой, надежный. Она подумала о средневековых рыцарях, защищавших свои замки, своих женщин, и на одно безумное мгновение ей захотелось принадлежать ему.
Но она не могла. Не имела права.
Она даже не осмеливалась поднять глаза. Ей было плохо.
— …должна была… прийти, — выговорила она.
— Я как раз собирался найти тебя и узнать, не нужна ли помощь… Нуаро, ты в порядке?
Марселина смотрела на его ноги и размышляла: в любой момент ее может стошнить. Значит, ее стошнит на дорогущие тапочки. Правда, морская вода их уже почти испортила. Жаль. Красивые тапочки. Оказывается, у Кливдона большие ноги. Забавно.
