Я сидела на своей кровати, в белом сарафане с цветочками, кроме меня, в комнате была Юлька и ещё пара девчонок. Остальные были где-то в лагере, мылись в душе, или общались с мальчишками. Я мазала руки и плечи кремом, он был белым и пах чем-то приторно-сладким, но действовал. Рукам становилось легче. Без стука вошёл мой брат, Бен. Катарина, закутанная в полотенце, взвизгнула, сказав:
- Ты, что? Почему без стука? А, если бы я была голой? Как тебе не стыдно!
Бенджамин пожал плечами
. - Подумаешь, чего я там не видел?
- Дженсен, заставь его извиниться,- возмущённо сказала мне Катарина. Она разрумянилась, и её глаза злобно блестели.
Я подумала, что конфликт неизбежен, и строго сказала:
- Бен, немедленно извинись! Я сделаю то, что ты у меня попросишь, знаю, что ты пришёл сюда не просто так. Я права?
Бен был удивлён, что его так легко раскусили. Он сказал, улыбаясь своей красивой белозубой улыбкой.
- Прости, Катарина, я вёл себя неподобающе и бесцеремонно. Впредь я всегда буду стучаться.
Рассерженной Катарине этого было мало, чтобы её успокоить. Но другие девчонки увлеклись своим разговором, в котором часто упоминалось имя Сигизмунда, так что помощи девочке было ждать не от кого. С трудом она взяла себя в руки и успокоилась.
- Извинения приняты, - сказала она и стала расчёсывать свои длинные волосы, умудряясь прислушиваться к беседе подружек.
-Ну, выкладывай, зачем пришёл? - спросила я Бена.
- Ты должна помочь мне с одним дельцем, касающимся Гизы.
- Что я должна делать?
- Пойдём, выйдем, поговорим наедине.
Мне не оставалось ничего другого, как пойти с ним. Я встала, поправила смятую кровать, затем пошла следом за братом.
На веранде лёгкий вечерний ветерок приятно грел, после холода кондиционированного воздуха в коридоре.
Мы шли по дорожке, возле кустов и ярких цветов, посаженных вдоль забора. За сеткой виднелся пляж. Белый песок блестел, а на море серебрилась лунная дорожка. Немного подумав, Бен приступил к делу.
- Знаешь, Гиза влюбился в Кристину.
- Ну и что, - ответила я.
- Это может плохо для него закончиться. Фитч сказал, что Гиза стал рассеянным и плохо старается, он не выкладывается по полной на тренировке. Это катастрофа, тем более что впереди соревнования.
- Переходи к делу, - сказала я. - Меня не волнует личная жизнь Сигизмунда.
- Мы должны проследить за ним, Айрис. Если брата застукают, то всё - будущему Гизы конец. Ты же знаешь, здесь личные отношения не допустимы!
