А может, довольно думать о тех, кто кормит нас счастьем с раскрытой ладони, словно норовистых лошадей? Детей, мужей, любовников… Пора, наверное, привыкать жить одной, подолгу бездельничать с чашкой кофе у окна, глядя на взметенные листья, так похожие на бабочек, что даже смешно: осень подражает лету. Вот только бабочки ее — мертвые. И на душе у тебя вместо мельтешащих без толку надежд — счастливая безмятежность горя.
Катя хочет ненавидеть Люцифера, погрузиться в гнев антихристов, багровый, обжигающий, будоражащий. Катерина не намерена больше завидовать — ни крылатому осколку Лилит, с трудом натягивающему человеческий облик, ни ее упрямому любовнику, неспособному смириться с божьей волей. Ей необходимо перебороть дурманящее притяжение всех этих бунтарей, рядом с которыми собственная Катина покорность совсем не выглядит мудростью.
Антихристов гнев слаб и не в силах справиться с простой человеческой завистью.
Зато Теанна — в силах. И уже теснит Катину зависть, подменяя ее всепоглощающим, обволакивающим унынием. Еще немного и Теанна захватит последние форты и посты, водрузит повсюду свой флаг и воцарится безраздельно. Неважно, каким было и каким будет твое личное пространство — под властью Теанны сегодня неотличимо от вчера и незачем запоминать детали. Только уныние способно заткнуть всепожирающую глотку зависти. Эти двое созданы друг для друга, как одиночество и шоколад.
В зыбком, ненастоящем мире, окружавшим Катю, Денница был ее мучителем, тем, кто мог запросто убить, и одновременно тем, кто мог вытащить Катерину отсюда и защитить от бесконечно длящихся искушений и испытаний. О том, кто должен защищать Катю от самого Денницы, кто может защитить ее от порождений внутреннего ада, мыслей не было. Люцифер в Катином подсознании превратился в стену, которой Катерина отгораживалась от себя самой, заслонялась от испепеляющей ненависти к себе, вечной спутницы зависти. Сейчас она пыталась ненавидеть князя ада, но если бы ее спросили, кто у нее, Кати, вызывает самое сильное отвращение, она бы, не задумываясь, кивнула на свое отражение в зеркале. В обычном, не магическом зеркале.
Потому что магические зеркала показывают Катерине именно то, чего она так страстно хочет и из-за чего так мучительно себя ненавидит.
В веренице отражающих поверхностей мелькает, брезжит другая, отраженная Катя. Катя-Кэт, Катя-Геката, Катя-Саграда. И глядит, глядит в эти окна сорокалетняя разведенка Катерина, всматриваясь в судьбы, что открываются за стеклами прочней брони. Ни в одной нет места спутникам ее жизни — унынию и зависти. Однако они и есть те демиурги, что создали вселенную Катиных отражений. Порожденная ими вселенная похожа на череду снов, когда ты постоянно просыпаешься, но никак не можешь понять, куда.
