Она тяжело дышала, прижимаясь к его груди.
— У тебя его дневник.
— Да. Но я его не убивал.
Будучи не в силах смотреть на отражающуюся в глазах Венеции боль, Линвуд произнес:
— Теперь, когда я больше не связан тайной Мэриэнн, могу рассказать тебе все.
Посмотрев на него долгим взглядом, Венеция кивнула:
— Так расскажи же мне.
Подойдя к окну, Линвуд вгляделся в темноту ночи:
— Ты права. Я защищал Мэриэнн. Она поведала тебе, что он с ней сотворил?
— Да, — прошептала Венеция. — Теперь я понимаю, почему ты хотел убить его.
— Поверь, я страстно этого желал. И мой отец тоже. Мы сделали бы это три года назад, но негодяй ускользнул на континент.
— А ты спалил его дом в качестве предупреждения, чтобы он не смел возвращаться назад.
Линвуд покачал головой:
— Я сжег дом, чтобы уничтожить его личные дневники. На протяжении долгих лет он тщательно документировал свой интерес к Мэриэнн, как и то, что сотворил с ней. Также он упоминал о связях с моим отцом. Если бы кто-то прочел все это… я не мог подвергать сестру такому риску.
— Но в Италии Ротерхем не остался. В начале этого года он вернулся в Лондон.
— Из-за Мэриэнн. Он был одержим ею.
При этой мысли Венеция содрогнулась.
— Но ведь она моложе меня, его дочери.
— Для него это не имело значения. Он был из тех людей, кто привык всегда получать желаемое. Он хотел Мэриэнн даже после того, как она вышла замуж. Ты встречалась с Рейфом Найтом, ее мужем.
Венеция кивнула.
— Такого человека лучше не злить.
— Верно. — Линвуд вспомнил, каково это — разозлить Рейфа Найта. — Найт убил бы Ротерхема, не останови его Мэриэнн. — Глядя на ночную улицу, он видел перед мысленным взором совсем другую картину, случившуюся не так давно, — закат в Хоунслоу-Хит. — Ротерхему было позволено убраться живым с условием, что он немедленно уедет из страны. Но он остался. Он даже посещал те же светские приемы, что и моя сестра, чтобы помучить ее.
— Могу лишь догадываться, каково ей было.
Венеция накрыла его ладонь своей. Помолчав немного, он продолжил:
— В ту ночь я отправился в дом, который он снимал, чтобы предупредить: у него ровно день, чтобы покинуть Лондон. Но когда я пришел, — Линвуд закрыл глаза от нахлынувших воспоминаний, — он уже был мертв — лежал на своем столе в луже крови. — Линвуд до сих пор ощущал во рту ее металлический привкус. — Кто-то меня опередил, причем совсем недавно. Труп еще не остыл.
— Ты решил, что его застрелил твой отец.
— Рука моего отца давно ослабела. Он не смог бы удержать пистолет. Я решил, что это сделал Найт. Он любит Мэриэнн, сама знаешь. — Помолчав немного, он повернулся к Венеции. — Поэтому я отыскал дневник и ушел. Следующие несколько недель были настоящей пыткой. Я был рад, что Ротерхем мертв, но также испытывал злость.
