Вне всякого сомнения, подумал Деймон, обнаружив мелочь в кармане, необходимо позвонить Мелани.
Оставив стакан на стойке, он пошел в глубь бара, к телефонной будке. Припомнив, что Мелани живет на Двадцать третьей улице, он поискал номер в телефонном справочнике Манхеттена, не в силах отделаться от воспоминаний о мягком прикосновении ее губ в такси и о ее словах: «Он относится ко мне как отец, и мне это нравится».
Он набрал номер, но в трубке раздался механический голос, произнесший: «Номер, который вы набираете, больше не существует». На минуту он задумался. Можно было бы позвонить Проктору и узнать, как связаться с девушкой, но, припомнив слова Оливера, что Проктор практически раздевает девушку глазами, он почувствовал неудобство таких расспросов. Бог знает, что там было между ними, хотя она сказала: «Безнадежно, Нью-Джерси», оценивая шансы продюсера заполучить ее.
Постояв в задумчивости, он разыскал номер актерского профсоюза. Она должна быть у них в списках, и когда Деймон назовет себя, они будут знать, что он связан с театром, звонок его совершенно естественен, и дадут ему ее номер. Накручивая диск, он пробормотал: «Ну, не так уж это все естественно».
Понадобилось некоторое время, прежде чем разыскали человека, обладавшего необходимой информацией, но наконец трубку взяла женщина, которую он знал.
— Софи, — сказал он после того, как они обменялись приветствиями. — Я хотел бы связаться с актрисой по имени Мелани Дил. Один из моих авторов считает, что может использовать ее в пьесе, над которой он сейчас работает, — соврал он.
— Ох… — Наступила долгая пауза. — Мелани умерла три месяца назад. В Чикаго. Она поехала отдохнуть и попала в автомобильную аварию. Дорога была обледеневшей, а за рулем сидел пьяный актер. Простите. Мне очень жаль. Она была обаятельным юным созданием, и у нее было будущее. Мне ужасно жаль. Она была вашей приятельницей?
— Не совсем, — сказал Деймон. Чикаго, подумал он. Одно к одному. Он повесил трубку.
Он лежал на полу. Вокруг стоял запах пролитого пива, сигар и сигаретных окурков, слышался гул голосов, сверху на него смотрели встревоженные лица, и кто-то сказал:
— Не трогайте его, может, у него сломана шея.
На мгновение ему показалось, что он бредит и что надо извиниться перед теми, кто смотрит на него, но не мог выдавить из себя ни слова. Затем все вспомнил.
Когда он вернулся из телефонной будки к стойке, на которой оставил свой стакан и блокнот, рядом с ним ссорились два человека. Речь шла о каких-то деньгах, припомнил он. Затем один из них, тот, что был поменьше ростом, со сморщенным обезьяньим лицом, схватил со стойки бутылку пива и замахнулся ею на другого человека, который, прикрывая голову руками, с криком «Вор и подонок!» попытался спрятаться за Деймоном.
