Она должна спасти Партиалов. Не потому, что она любила их а потому, что ненавидела их создателей.
Еще одну наносекунду спустя она начала составлять свой план. Как ей спасти Партиалов? Если она предупредит армию Партиалов, тогда приманка не удастся и атака будет отменена. Ситуация останется прежней, вот только станет известно, что она предательница, и ее отстранят от операции, и тогда она никак не сможет предупредить подобную жертву, когда ее снова попытаются использовать. Если она отзовет силы китайцев, результат будет тем же, но угроза воздушной атаки может все еще осуществиться — если ее не успеют отозвать. Партиалы будут уничтожены зря. Изменяя ход атаки, ей нужно будет позаботиться, чтобы исход оказался в пользу сил САОИ. Она преподнесет им победу, но не такую, на которую они рассчитывали. Она швырнет эту победу им в лицо. У нее было совсем мало ресурсов — с собой она не имела даже пистолета — но то, что у нее было, являлось самым важным орудием в ее профессии. Информация. Ум. Хитрость. Она справится.
В ее сознании вспыхнул план, проработанный до секунды. Сейчас было 22:41; у нее есть девятнадцать минут. Она включила приложение GPS в своем телефоне и бросила его в чемоданчик, который затем захлопнула. Генералы с удивлением посмотрели на нее, и Ву начал возражать, но Херон поднялась и использовала всю свою генетически идеальную харизму, чтобы заставить генералов молчать.
— Боюсь, у меня плохие вести, — сказала она. — Я шпион армии Партиалов и мои люди уничтожат этот комплекс через девятнадцать минут.
Генерал Ву отпрянул, будто бы увидел змею; Бао замер, слишком шокированный, чтобы отреагировать на ее заявление. Солдаты также замерли, ошарашенные ее признанием, пока Ву не пробормотал, заикаясь:
— Взять ее!
Солдаты ринулись вперед с поднятыми винтовками, в совершенности исполняя план-захват для трех человек: двое с оружием и один с наручниками. Херон наблюдала за ними, как в замедленной съемке: за выражениями их лиц, за медленными, предсказуемыми движениями и поднятыми наручниками. Она могла бы легко справиться с ними, но сопротивлялась только для видимости, стараясь выглядеть решительной, но не спровоцировать стрельбу. Мужчина с наручниками грубо вывернул руки ей за спину, и надел браслет на одно ее запястье, но, когда он начал со вторым, она извернулась и схватила его за палец, сломав его, как прутик. Он закричал, и второй браслет наручников не прицельно опустился куда-то в путаницу, созданную ее руками. В конце концов оба наручника оказались надеты на одно запястье, а вторую руку она продела сквозь цепочку, чтобы создать иллюзию, что полностью усмирена. Солдат, стовший за ней, пошатываясь, отошел в сторону, слишком отвлеченный болью в пальце, чтобы заметить, как надеты наручники. Глаза Херон приобрели спокойное выражение, и она, как могла холодно, направила взгляд на генералов.
