Пашка запикал кнопками, но я уже не слышала, нащупав у застонавшего Чинарова глубокую рану за ухом. Я уже собиралась оторвать край своей превратившейся в пыльную дерюжку футболки, чтобы попытаться остановить кровь, когда…
— Может быть, это пригодится?
Я едва не подпрыгнула, услышав над собой высокий женский голос. Но когда разглядела смутно знакомое лицо, вспомнила, что на ночь в лагере осталась одна из приехавших на бал журналисток. Кажется, Оксана. Она, как ни в чем не бывало, протягивала мне гигиеническую прокладку и, похоже, только что сфотографировала нас на свой мобильный, быстро исчезнувший в ее сумочке. Чертовы папарацци! Кровь и смерть для вас пахнут всего лишь сенсацией и первой колонкой. Руки мои сразу же зачесались, и не будь они заняты обматыванием вожатской головы, то, пожалуй, вырвали бы у журналистки сотовый и начисто стерли все кадры. Но вовремя поданная прокладка дорогого стоит и я, скрипнув зубами, сдержалась. А зря.
— Почему вы не хотите вызывать милицию? — начала Оксана свое журналистское расследование. — Вы что-то скрываете? Это потому, что вчера сюда приезжал Иловский?
Да уж, сообразительности этой девице не занимать. Молодая да ранняя. Или это у нее уже рефлекс выработался — связывать воедино жареные факты?
— Какая тебе разница? — как можно спокойнее сказала я. — Повезло дуре — успела в лес удрать, вот и радуйся, что не ты тут сейчас лежишь. А в чужие дела не лезь. Интервью будешь в другое время брать. И в другом месте. А теперь лучше отойди, не то в крови свои белые брючки перепачкаешь.
Но смутить ухватившуюся за криминальную тему журналистку оказалось не так-то легко.
— Кстати, о крови. Вас, кажется, тоже ранили? — она кивнула на мой порез, который после этой Куликовской битвы разошелся и кровоточил. — Я что-то не видела у них ножей. Только палки…
— Это давнишнее, — прошипела я, заканчивая перевязку. — Картошку чистила и порезалась.
— И все-таки, почему вы отказываетесь от милиции?.. — Оксана укоризненно покачала кудрявой головкой. Короткие обесцвеченные волосы делали журналистку похожей на трепещущий под ветром одуванчик. Но одуванчиком она отнюдь не была — как минимум актинидией, что хватает зазевавшихся рыбок, решивших полюбоваться на морской цветок.
Я даже испугалась, что она вызовет стражей порядка сама, но, видимо, журналистка решила не вмешиваться и только наблюдать. То, что в ближайшем номере областной газеты появится статья о бесчинствах в детском этнографическом лагере, сомнений не вызывало. Кстати о лагере… Где же наши юные пионеры? Все ли с ними в порядке?
