Два дюжих молодца с трудно запоминаемыми лицами сдавили Йорка могучими плечами. Пикап фыркнул, добавляя дымному воздуху выхлопной копоти и поехал прочь от складов.
Глядя в затылок водителя Генри Йорк прокручивал в голове легенду, которой он вскоре, хочешь не хочешь вынужден будет поделиться с кем-то из службы безопасности Соединенного Королевства. Таковая, естественно, была заранее продумана и сыграна с членами группы на случай возможного провала. Серьезной критики она, конечно не выдерживала и определенный нажим, не говоря уж об уколе «мыла» мог проломить изрядную брешь в объяснениях хотя бы той же Орандж. Но ведь не в Иране же дела делаем! Все должно ограничиться вдумчивой беседой, проверкой со звонком в Ленгли и порцией оплеух в виде язвительных замечаний, которые, если очистить их от словесной шелухи будут звучать примерно как «какого-хрена-суетесь-куда-не-следует-молокососы». Да, скорее всего так и будет. Главное начнется в Ленгли, когда он, Йорк появится перед Трентоном! Слов будет не очень много, но когда молчат профессионалы, один из которых проколовшийся подчиненный, это хуже любого мордобоя.
Два дня он провел в камере с зарешеченным окошком, в которое было видно пасмурное лондонское небо. От вынужденного безделья Йорк много лежал и все время курил, пуская в серый потолок кольца сизого дыма.
На третий день его посетили два мужчины, один из которых уселся за стол посреди камеры, а второй под окно, так чтобы оставаясь в зоне тени хорошо видеть Йорка. Генри чуть усмехнулся. Все будет предсказуемо. Игра обещала быть скучной.
Так оно и произошло. Все трое курили, вели вежливую, чуть вялую беседу и понимали позицию друг друга на отлично. Йорк выслушивал вопросы, вдумчиво отвечал на них, обходя острые углы, а его собеседник за столом рисовал на листке бумаги фигурки чертей.
Через час они расстались, а вечером Йорка вывели из камеры и на знакомом фургоне повезли куда-то в центр Лондона. Он понял — близится последний, самый неприятный разговор по формуле о молокососах и советах не совать нос куда не следует.
Но с ним, что унизительнее всего, даже не стали разговаривать. В просторном кабинете лысый, сухой, похожий на мумию субъект пронзительно взглянул на Йорка, молча указал ему на стул и тут же схватился за трубку телефона.
— Мистер Трентон? Чрезвычайно рад вас слышать! Как ваше здоровье? А семья? Детки слушаются? Ах, они уже выросли! Как время бежит! Спасибо, спасибо, у меня тоже все хорошо. Почему звоню? Да пустячок, знаете ли… Мелкое недоразумение. Я уж было хотел побеспокоить вашего… ну, вы сами догадываетесь кого, но решил, что мы с вами и так разберемся. Конкретнее? Что же, если вы хотите конкретнее… Вот тут, передо мной сидит один из ваших подчиненных, некий мистер Генри Йорк. Знаете такого? Замечательно! Так вот, этот мистер не далее как позавчера учинил в Лондоне форменный погром! Благодаря ему сгорели… сущий пустяк, всего то пяток складов на Темзе вместе с двумя его друзьями. Пардон, он подсказывает мне, что всего один! И, кроме того в офисе этого мистера нами были обнаружены оч-чень интересные предметы! Аппаратура для прослушивания телефонных разговоров, оружие, фальшивые документы. Я не знаю как относятся к подобному У ВАС В АМЕРИКЕ, а у НАС страна цивилизованная и мне нужны объяснения по поводу случившегося… Что? Предлагаете не раздувать этот скандал? Не знаю даже, что вам ответить. Дело серьезное, сами понимаете. А, вот как! Я не забуду ваше обещание. Хотите поговорить с Йорком? Нет? Я вас понимаю. Будьте здоровы! Привет деткам!
