— Исходя из взаимоотношений между баронессой фон Лейнсдорф и ее пасынком.
Но я не заметил, чтобы они как-то общались между собой, — вмешался я, и в моем тоне слышались те же сомнения, что и у Фрейда.
— Потому что общения между ними не происходило.
Поставив свой бокал, он проницательно посмотрел на нас.
— Доктор Фрейд, имеется ли в Вене нотариальная контора, в которой можно ознакомиться с завещаниями?
— Завещаниями? Да, конечно.
— В таком случае я был бы весьма обязан вам, если бы вы были любезны уделить мне утром немного времени и выяснить, кто контролирует недвижимость барона фон Лейнсдорфа.
— В десять у меня пациент,— машинально возразил доктор, но Холмс только мрачновато улыбнулся и поднял руку.
— Поверите ли вы мне, если я сообщу вам, что на кону стоит далеко не один миллион жизней?
— Ну, хорошо. Я сделаю, что вы просите. Но что вам даст завещание?
— С помощью доктора Ватсона я попытаюсь найти щель в броне наших противников, — ответил Холмс, выбивая пепел из трубки. — Как вы думаете, сможет ли ваша пациентка завтра совершить небольшое путешествие?
— Путешествие? Далеко ли?
— О, всего лишь в пределах города. Я хотел бы, чтобы она кое с кем встретилась,
Фрейд задумался.
— Не вижу, почему бы и нет, — нерешительно ответил он. — Здоровье у нее, в общем-то, в порядке, если не считать ее состояния и слабости, вызванной недостаточным питанием, но, думаю, с этим больница уже справилась.
— Прекрасно! — Встав, Холмс зевнул, деликатно прикрыв рот тыльной стороной ладони. — У нас был долгий день, — заметил он, —и так как продолжение его обещает быть еще более долгим, я думаю, самое время отдохнуть.
С этими словами он поклонился и покинул кабинет.
— Что он во всем этом нашел? — вслух удивился я.
— Представления не имею, — вздохнул Фрейд. — Во всяком случае, время идти спать. Не припоминаю, чтобы я так уставал.
Я тоже был измотан, но даже когда тело обрело покой, мозг продолжал лихорадочно работать, пытаясь сложить воедино куски головоломки, с которой мы столкнулись в ходе нашего визита в этот прекрасный и зловещий город. Европейская война! Миллионы жизней! Часто я поражался удивительным способностям моего друга, но никогда еще он не делал столь многозначительных выводов, имея на руках так мало доказательств. Но, Боже небесный, а что, если он окажется прав? Не знаю, как провел ночь Фрейд, но мне всю ночь снились кошмары. Веселый живописный город Иоганна Штрауса больше не вызывал воспоминаний о ритмах вальса, а был переполнен отражениями ночных видений.
