Элейни подняла голову и попыталась присмотреться, однако ничего, кроме сплетения крон и ветвей, так и не заметила.
— Где? — спросила она, быстро возвращаясь в обычное состояние боязливого ребенка, который каким-то чудом осмелился бросить вызов стоящему перед ним взрослому, а теперь раскаивался в этом, догадываясь о глупости своего прямодушия.
— Ответь мне сама, — сказал Иллам, посмотрев на нее в упор. — Ты ведь можешь узнать это.
— Я думаю, — медленно, опасаясь, что манхан рассмеется, выговорила она, — что каждого из нас кто-то сильно мучил. И добрые Боги Союза увидели это. Они посчитали, что это несправедливо. Поэтому по Их воле мы все перенеслись сюда, — она внезапно покраснела, — чтобы жить вместе и любить друг друга. — Перед глазами ее на мгновение встало сосредоточенное лицо рассматривающего ее Герта, и губы Элейни предательски задрожали.
Иллам не рассмеялся.
— Потрясающе, — тихо, без иронии, сказал он. — Это очень свежая, интересная идея. Но она так и не дает ответ на заданный мною вопрос. В конце концов сейчас для нас более важно не то, каким образом и почему, а то, куда нас перенесли… Боги Союза или слепой случай.
— И куда же? — осторожно спросила Элейни, поддаваясь чарующей силе его спокойного, глубокого голоса и внезапно забывая обо всем.
Иллам опустил голову и уставился на нее.
— Ты действительно, — медленно и раздельно спросил он, — хочешь услышать, где мы?
Элейни кивнула, начиная мелко дрожать. Иллам схватил ее за руку и быстро, не обращая внимания на сломанные сучья, поверженные тела деревьев-великанов и других преград здешнего Старого леса, повлек ее к берегу реки; они выскочили из-под покрова темнеющей громады прямо к лучам начинающего восходить солнца.
— Смотри наверх! — сказал манхан, разворачивая ее к той западной части неба, которая не была еще освещена призрачно-красным светом. — Смотри на звезды, пока их не скрыло коварное солнце этого… места!
Элейни смотрела и постепенно, сквозь зарождающийся в глубине сердца ужас, начинала понимать. Нет, она не знала узора родных ей созвездий, несмотря на то, что привыкла наблюдать небо мечтательными ночами, но еще не разобравшаяся, а уже уверенная память подсказала ей изнутри, подсказала тянущей, неожиданной и страшной пустотой в груди, что рисунок звезд не такой.
— Что это? — прошептала она, начиная дрожать, словно затравленный, маленький зверек. — Что это?!
— Никто из вас не знает даже начал астрономии, — холодно ответил Иллам, — кроме того, разглядеть небо из-под растительного покрова этого воистину Отца среди лесов довольно трудно, и никто не обратил на небо никакого внимания. Но я обучался в Университете Кархора. И увидел
