— Дан! Немедленно вернись! — Ее голос все еще звучал властно, но эта власть уже никого не впечатляла.
— Пойдем отсюда. Ты совсем замерзла…
— Совсем. Пойдем.
— Не плачь, ведь все хорошо.
— Это от полноты чувств. Я так испугалась.
Подобный пустой, но приятный разговор мы продолжали до того самого момента, когда перед глазами нашими поплыл туман, и мы оказались в своих телах.
— Эй, княгиня, Вы меня слышите?
— Слышу, — голос прозвучал слабо, но все-таки прозвучал.
— Тогда откройте глаза.
Я послушно разлепила веки и попыталась собрать воедино сразу трех совершенно одинаковых светлых магов.
— Как Дан?
— Да примерно так же. Вон, глазами хлопает… а нет, уже не хлопает, сюда ползет. Ребята, да помогите же герою!
Под строгим взглядом светлого, двое воинов приподняли моего суженого и перенесли его ближе ко мне.
— Лада, ты как?
— Как в сказке. Чем дальше, тем страшнее. А ты?
— Тоже самое, ой! Отстань, зараза!
Дан попытался отмахнуться от полупрозрачной злобной морды, тычущейся в его лицо, но безуспешно.
— Вот видишь, князь, — голос правителя прозвучал ехидно, — А ты говоришь, не нужен никому. Вон супружница твоя, едва на тот свет за тобой не отправилась. Этот вот страх божий тоже вон, только что целоваться не лезет…
— Это когда это он такое говорил? — Я вяло заинтересовалась происходящим.
— Да вот, когда под проклятие это подставлялся. Оно ведь в меня летело! А он собой закрыл.
Я обернулась на супруга. Тот запунцовел как опийный мак.
— Так он теперь герой?
— Ну да!
— Так а чего герой на земле валяется! Подберите кто-нибудь. И меня заодно с ним.
Великий князь весело рассмеялся и воины с величайшим почтением потащили нас в уже разбитый княжеский шатер.
Вокруг нас еще долго суетились маги, что-то там проделывая с нашими телами. Я старалась не вникать в работу коллег, дабы не вылезти со своими рационализаторскими предложениями. Разве что от принудительного усыпления отказалась. Уж больно мне не хотелось расставаться с Даном. Казалось, стоит закрыть глаза, и он снова предпримет попытку раствориться в мире теней.
— Я никуда не денусь, — как всегда в экстремальных случаях, Дан легко услышал мои мысли, — я тут.
— Это хорошо. Не девайся, пожалуйста. И не спасай всяких левых деятелей, закрывая собой. С чего это ты решил, что никому не нужен?
Дан напрягся. И посмотрел на меня, как-то растеряно.
— Не знаю. Понял, что умираю, и вдруг так обидно стало! Подумалось, жил как пес цепной, погладить противно, а ударить боязно. И умираю, как цепной пес, защищая хозяина, что кидал кости.
