Стук в дверь у самых ее ушей заставил ее вздрогнуть.
— Кто там? — спросила она.
— Друг, — раздался в ответ мужской голос.
Филадельфия схватилась рукой за дверной замок, чтобы он не раскрылся.
— У моих друзей есть имена. Как ваше имя?
Незнакомый голос ответил ей:
— Мне трудно объяснить. Я просто хочу поговорить с вами о деле, которое может быть выгодным нам обоим.
Она медленно покачала головой. Неужели ее никогда не оставят в покое?
— С меня хватает репортеров. Ищите сенсаций где-нибудь в другом месте.
— Я не репортер.
Что-то в этом тягучем голосе обратило на себя ее внимание. Она уже раньше слышала этот голос. После минутного колебания она открыла дверь. В свете газового рожка она увидела красивого иностранца, который три дня назад провожал ее вниз по лестнице в ее бывшем доме.
— Вы были на аукционе.
Он склонил голову, и свет упал на его вьющиеся черные волосы.
— Да, я был там.
— Кто вы и что вам надо?
Он улыбнулся и оказался еще обаятельнее.
— Я Эдуардо Доминго Ксавьер Таварес.
Филадельфия крепче сжала ручку двери.
— Ваше имя мне ничего не говорит.
Эдуардо заметил, как побелели суставы ее пальцев, сжимавших ручку двери. Он так хотел увидеть ее, а пришлось выжидать, пока краснощекий молодой джентльмен ушел от нее, а потом служанка, опередившая его у дверей. Он не хотел испугать ее.
— Вы, должно быть, измучены, сеньорита, но, может быть, вы разрешите мне войти и поговорить с вами наедине?
Филадельфия начала прикрывать дверь.
— Нет, — сказала она.
Стараясь, чтобы его голос звучал как можно более убедительно, он сказал:
— Я-то не возражаю против того, чтобы разговаривать в прихожей, но ваши соседи, похоже, люди любопытные и…
Он осторожно оглянулся.
Она проследила за его взглядом и обнаружила, что дверь напротив приоткрыта. Филадельфия в раздражении поджала губы. Она была уверена, что за каждым ее шагом следят. Чего они ожидают от нее? Какого действия?
— Вы думаете, следует ли вам разговаривать с незнакомцем, с иностранцем, — спокойно продолжал он. — Могу вас заверить, что ваши соседи вряд ли это одобрят.
— Меня не интересует мнение сплетниц, — ответила она и открыла дверь. — Вы можете войти, но только на одну минуту.
Эдуардо вошел в крошечную комнату и в изумлении огляделся. Он знал, что она теперь не богата, но почему-то не мог представить себе, что до такой степени. Узкая комната с низким потолком и единственным маленьким окном. Когда он обернулся к хозяйке комнаты, то заметил, как она вспыхнула, и пожалел о выражении своего лица. Но как ему начать? С чего?
