Город, где стреляли дома | страница 86

— Климент Ефремович, — вмешался в разговор Михайлов, — парень этот — известный минер, он подорвал девять эшелонов с боевой техникой и немецкими солдатами.

— Люблю подрывников, — подхватил К. Е. Ворошилов. — Люди на этом деле, не иначе, отчаянными должны быть.

Они встретились в Москве. На снимке в первом ряду: Валя Сафронова, командир отряда Герой Советского Союза М. И. Дука и командир партизанской разведки Денис Щуко. (Снимок сделан в декабре 1942 года).

— У нас ни подрывникам, ни подпольщикам смелости не занимать, — вставила Валя. — Но воюем мы, Климент Ефремович, голыми руками. Вот если бы Большая земля бесшумными пистолетами, автоматами да гранатами снабдила!..

— Оружие берите у немца.

— Вообще-то вы правы, — вежливо заметил Зеленец, — но не всегда получается так, как думается. Оружие добудем, патронов нет…

В разгар беседы в кабинет вошел заместитель начальника центрального штаба партизанского движения Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко. Он слышал перепалку.

— Должен порадовать вас, товарищи. По приказу Ставки отряду имени Кравцова выделено три сотни автоматов, боеприпасы. Это награда за отлично поставленную разведывательную работу. Только что получили добрые вести: брянские партизаны взорвали Навлинский мост.

— Часть оружия, так и быть, переправим для подпольщиков, — Ворошилов сделал пометку в блокноте.

Из Кремля уходили счастливые, довольные. Валя смеялась, да так заразительно, что невольно все остановились.

— Чего ты? — уставился на нее Мартынов.

Валя тронула его за руку:

— Ты знаешь, меня сегодня вылечили… вот эти… звезды Кремля!

Маленький деревянный дом на улице Фокина облепила густая толпа людей. Старушки в длинных черных одеждах вытирали платками слезы и без конца крестились. Пронырливые мальчишки с любопытством заглядывали в окна. В доме стоял гроб.

— Коля! Что ты сделал, Коля! — кричала молодая женщина.

Ей сочувствовали:

— Убивается, бедняга. Говорят, ребенка ждет.

— Эх, жизнь… Вчера свадьба — сегодня похороны.

— А он геройский парень, и надо же… от своих смерть принял…

В гробу лежал Марков.

…Днем над городом появился советский бомбардировщик. Испуганно завыли сирены, вмиг опустели улицы. Только один человек остался стоять на площади, он с торжествующей улыбкой глядел в небо и повторял вслух:

— Так их! Так их!..

Рядом рушились от бомб казармы. Крупный осколок впился в грудь Маркова. Он упал, вцепился в землю руками и затих.

В городе мало кто знал истинное геройство акробата, однако на похороны собралось столько народу, что вся улица оказалась запруженной.