Коля присел на краешек.
— Опять с жалобой?
— Да, — чуть слышно ответил Коля.
— На военкомат?
— На него.
Все с любопытством уставились на паренька.
— А не потому ли ты такой прыткий, что еще пороху не нюхал? Вот скажи, какой запах у пороховой гари?
— Едкий, — не задумываясь, ответил Коля.
— Сам ты едкий, — засмеялся Кравцов, взъерошив Коле черные волосы.
На столе зазвонил телефон, но Кравцов, казалось, не слышал.
— Завтра группа товарищей пойдет через линию фронта…
— Дмитрий Ефимович! — вскочил со стула Коля.
— Дело рискованное.
— Знаю.
— Страшное. И это всем мы говорим. Не скрываем.
— Не боюсь.
— Подумай хорошенько.
— Дмитрий Ефимович!.. — Коля глядел на секретаря молящими глазами.
— Ладно. От тебя не отвяжешься… Сбор завтра в три часа здесь. — Кравцов написал записку. — Иди в истребительный батальон, там тебя снарядят в дорогу.
…Сыпал мелкий дождь, кругом стояла кромешная мгла. Эглит — командир разведгруппы — похвалил погоду: «Благоприятствует делу».
Немцы были совсем рядом: доносился лязг гусениц, лающий говор, кто-то играл на губной гармошке. Эглит приказал быстрее пробираться вперед, нужно было миновать безлесную местность.
С величайшими предосторожностями разведчики пробрались к большаку. По серой ленте дороги, ведущей к родному городу, громыхали тяжелые танки.
Ошарашенный, Коля сжимал в руке гранату. Рядом Эглит делал пометки в блокноте и, вздрагивая всем телом, тихонько покашливал в кулак. Его мучила астма.
Весь день разведчики следили за большаком. К Брянску немцы подтягивали крупные силы. Мчались грузовики с солдатами, тягачи волокли дальнобойные пушки, цокали копытами эскадроны всадников. Впервые Коля понял, как тяжело быть разведчиком. И не потому, что тебя всегда подстерегает опасность, а больше от сознания того, что враг рядом, а ты только провожаешь его глазами.
Вечером Эглит подозвал Колю и протянул ему несколько листков бумаги.
— Зашей в пояс и возвращайся в город. Отдашь только самому Кравцову. Оружие сдай, без него надежнее.
Коля обиделся. Оказывается, они взяли его с собой всего лишь связным. Почтальоном! Но приказ есть приказ.
Петляя среди стволов, Коля забрался поглубже в лес. Над головой низко висело хмурое небо, тоскливо стонал ветер, наклоняя гибкие вершины деревьев. Было очень страшно, за каждым пнем мерещился фашист с автоматом.
Прошло часа два. Стемнело. Коля, осмелев, быстро шел узкой тропинкой. Внезапно донесся едва уловимый стон. Колю будто сковало: «А может, почудилось?..» Стон повторился. Хотелось пуститься что есть духу от этого места… «А вдруг свой…» Подполз на стон и увидел человека в штатской одежде.
