Памятуя о своей первой неудачной попытке получить отставку, Пушкин решил просить отпуск на 3—4 года. Однако и на это последовал отказ Николая I. Ему было предложено как «вспоможение» 10 000 рублей и отпуск на 6 месяцев. Поэт, конечно, не мог принять этих денег. Отказавшись от них, он попросил займа в 30 000 рублей с удержанием в течение соответствующего периода его жалованья. На это последовало «высочайшее» согласие, но вместо шести месяцев отпуска дали четыре. Таким образом Пушкин связал себя на несколько лет службой в столице. Теперь ему надо было доставать деньги на покрытие второй половины долгов. Взяв отпуск, он уезжает в Михайловское работать.
«…Вот уже неделя как я тебя оставил, милый мой друг, – пишет Пушкин жене из Михайловского, – а толку в том не вижу. Писать не начинал и не знаю когда начну. За то беспрестанно думаю о тебе, и ничего путного не надумаю. Жаль мне что я тебя с собою не взял. Что у нас за погода! Вот уже три дня, как я только что гуляю то пешком, то верьхом. Эдак я и осень мою прогуляю, и коли бог не пошлет нам порядочных морозов, то возвращусь к тебе не сделав ничего…Сегодня видел я месяц с левой стороны и очень о тебе стал беспокоиться. Что наша экспедиция? Виделась ли ты с графиней К.[анкриной], и что ответ? На всякий случай если нас гонит граф К.[анкрин], то у нас остается граф Юрьев; я адресую тебя к нему. Пиши мне как можно чаще; и пиши все что ты делаешь, чтоб я знал с кем ты кокетничаешь, где бываешь, хорошо ли себя ведешь, каково сплетничаешь, и счастливо ли воюешь с твоей однофамилицей. Прощай, душа, цалую ручку у Марьи Александровне[78] и прошу ее быть моею заступницею у тебя. Сашку цалую в его круглый лоб. Благословляю всех вас. Теткам Ази и Коко[79] мой сердечный поклон. Скажи Плетневу, чтоб написал мне об наших общих делах» (14 сентября 1835 года. Михайловское).
Осень была самая плодотворная пора для Пушкина: дожди, снег всегда располагали его к работе. А тут хорошая погода, любимое Михайловское, по которому он соскучился, хотелось отдохнуть, собраться с мыслями. Однако на душе было неспокойно.
«Экспедиция», о которой говорит поэт, это визит Натальи Николаевны к жене министра финансов графа Е. Ф. Канкрина с просьбой от имени мужа не удерживать старый долг из тех 30 тысяч, что он взял взаймы от казны. Юрьев – ростовщик, которого Пушкин иронически тоже называет графом. А «однофамилица» – известная Эмилия Карловна Мусина-Пушкина, очень красивая женщина, которую часто сравнивали с Натальей Николаевной.
