Разве это не пример для людей?! Кто у кого научился, - птицы у людей или люди взяли такой порядок у Природы?
Или вот ещё случай. Мой отец был лесником на Житомирщине. В его хозяйстве жило две семьи бобров на одной речке выше и ниже по течению. Случалось, летом они ссорились, даже дрались из-за осиновых деревьев и ольховых кустов. Так они и зимовали. Но ранней весной, в половодье снесло плотину нижней семьи, и снесло их заготовки кормов спрятанные в воде. Они остались в полном разорении. Их жизнь была под угрозой. И тогда верхние бобры приняли их в свои норы и поделились с ними кормами, хотя и у них было не в избытке корма.
Разве это не пример для людей, как нужно выручать друг друга в сложных обстоятельствах?
И ещё: У нас в Керчи, в районе Эльтигена есть одна знаменитая сопка, где держали оборону наши бойцы в дни знаменитого эльтигенского десанта. Под этой сопкой через сколько-то лет вырыла нору и поселилась лиса. И знакомые охотники мне, тоже охотнику, об этом говорили. И как-то мне пришлось возвращаться порожняком, и я завернул к этой сопке. Присел в старом окопе и стал вглядываться в лисью нору. Но вдруг увидел не лису, - утку-пеганку. Немного потоптавшись, она взмыла в небо, а из другой норы - рядом показалась лиса! Я уже раньше слышал об этом странном сожительстве, но не понимал и не верил, а теперь увидел собственными глазами.
На следующий день я пошел в центральную библиотеку и взял знаменитое сочинение Брема «Жизнь Животных».
Оказывается, он тоже отмечал такое сожительство лисы и пеганки. Объясняет тем, что, вероятно, лисе внушает почтение необыкновенная храбрость этой птицы.
Очень любопытное объяснение. Возможно, так. Видимо утка вселяется в нору, когда хозяйки дома нет, а потом не позволяет себя прогнать… Какой же умница этот Альфред Брем! Во всех своих характеристиках и описаниях животных он никогда не упускает случая сказать об их сообразительности и «моральных качествах»; он как бы указывает на истоки, из которых развился человеческий ум-разум.
На другой год весною я приобрёл фотоаппарат и решил начать его освоение с уникального снимка: подкараулить и запечатлеть в одном кадре лису и утку-пеганку. Лето лишь начиналось. Степь цвела и благоухала в буйной зелени, в зарослях желтого, розового горошка, молодой серебристой полыни. Был там у меня на пригорке облюбован заросший окопчик., с которого я нацеливался на логово под холмом, и только я залёг и начал наводить, как в телеобъективе возникла лиса, метрах десяти от норы. Вела она себя как-то странно. То приподымалась над травами, остроухая. с белой манишкой на груди, и неотрывно, напряженно смотрела в сторону Чурбашского озера, куда покато опускалась степь, - то припадала к земле и словно бы порывалась бежать. Ветер был с моря, меня она не чуяла. Кого же она высматривает? Не за утками ли «своими» следит?
