(мне не надо было заботиться пить), поскольку мир фантастически прекрасен в проявлении своих свойств даже для неадекватного восприятия.
Итак, слово-понятие «слеза» является индивидуальной призмой Рембо, новой оптикой его мировосприятия. Слеза говорит о разъединении субъекта с миром и в то же время об индивидуальной почти солипсической связи с ним. Она – сомнение в существовании чего-либо всеобщего и поиск новизны.
Таким образом, тема лирического стихотворения – алкогольное опьянение – стоит на грани искусства и неискусства. Поэтическая зарисовка представляет собой мираж, переживаемый затуманенным сознанием, мир как видимость, данный в опыте только одному субъекту, одурманенному алкоголем. Мир для всех становится миром для одного. Золотой ликёр, бросающий в пот, явился вратами в переживание иного крайне субъективного видимого только одному индивиду мира, так что слеза вполне может знаменовать разлад и преграду с миром действительным.
Подойдя к границам поэзии, Рембо, тем не менее, остаётся в её пределах, благодаря поэтической форме как носителю смысла. Мало того, финальные строчки текста: je n `aipas eu souci de boire (мне не надо было заботиться пить) – говорят не о пристрастии к неадекватному состоянию, но о познании разных сторон мира и открывающейся в нём красоты. Действительно, «то, что для толпы только праздная грёза, то поэт сознаёт как откровение высших сил, чувствует как рост тех духовных крыльев, которые уносят его из призрачного и пустого существования в область истинного бытия»[39].
«О saisons, ô châteux…» – изысканная словесная миниатюра о временах и замках прочитывается как поиск смысла мира, к которому причастен человек. Миросозерцательное зерно в этом поиске – счастье. Легко угадываются вопросительные импликации: Как найти своё счастье? Как его добиться? Как угадать, в чём оно? Как не упустить, удержать? Как избежать несчастья, если счастье не даётся?
Эти скрытые в тексте вопросы достаточно прагматичны и акцентируют поисково-операционную сторону проблемы – способ достижения счастья: как, каким образом? И в самом деле, каков способ действий достижения счастья, в чём бы ни заключалось его содержание для каждого индивидуума в отдельности? Однако Рембо интересует не столько индивидуальное понимание счастья, сколько его смысловая инварианта. Для её выявления обратимся к семантическому полю данного понятия в русском, английском и французском языках, которые позволяют выявить общее и отличное в семантике понятия счастья.
