Началось это в Стрижах, пожалуй, с шутки. Во всяком случае, серьезно об этом никто из девчат не думал.
Узнав, что к ним на аэродром наконец-то прилетает боевой полк и что в этом полку есть немало молодых симпатичных летчиков, кто-то из них, скорее всего Вероника, пошутил, что теперь не худо, дескать, будет этих летчиков прибрать к своим рукам. Шутка имела успех: девчата развеселились, а затем, дав волю воображению, начали гадать, составлять планы и прогнозы, словом, дурачиться, упражняться в остроумии. И тоже все это в шутку, забавляясь и от души хохоча, когда кто-нибудь из них придумывал что-то сверхоригинальное. В шутку начали они затем и интересоваться у девчат с того аэродрома, а на кого, мол, из этих летчиков можно рассчитывать, кто из них наиболее подходящий, чтобы познакомиться, а может, и сойтись поближе. Там, конечно, не стали делать из этого секрета, информацию дали самую полную.
Вот так все это и началось. Ну, а потом уже само пошло-поехало, и дело в конце концов приняло такой оборот, что, когда подошло время полку прилетать сюда на аэродром, кое-кто из этих девчат уже готов был затрубить отбой. Да было поздно. Настя в это дело впуталась случайно, по недоразумению.
Однажды девчата ее спросили:
— Слушай, Настя, а ты разве не собираешься облюбовать в этом полку какого-нибудь подходящего летчика и припудрить ему мозги? Мы например, себе уже облюбовали. А ты чего теряешься? Скромничаешь? Или боишься, мама заругает?
Настя, действительно, особого рвения в этих дурачествах девчат не проявляла, только слушала, сидя на койке у себя в дальнем углу землянки, да от души похохатывала, с удовольствием наблюдая, как ее подруги что ни вечер разыгрывали тут из себя светских львиц, особенно эта Вероника. Но не успела Настя что-либо тогда ответить, как кто-то произнес, опередив ее:
— А зачем Насте кого-то облюбовывать, когда она уже облюбовала. Дружок-приятель в этом полку у нее уже есть. И как раз то, что надо.
— Кто такой?
— Как кто? Лейтенант Башенин, конечно. Помните, он у нас еще на вынужденную садился, высокий такой, со шрамом на виске…
— А-а, Башенин? Как же, знаем, мужчина, действительно, видный. Только у Насти с ним ничего не получится: между ними кошка пробежала, мы видели.
Это произнесла Вероника.
Настя вспыхнула, потом вдруг выпалила:
— Захочу, так и получится. Только стоит захотеть. — И добавила уже остыв: — Только мне не очень хочется, — и, словно ей от этого стало очень весело, звонко рассмеялась.
