— Так это обо мне вы хлопочете? О, в таком случае, продолжайте.
— Итак, дитя мое, отвечайте мне, как бы вы ответили вашей матушке, ибо она не могла бы больше меня желать вам счастья. Мечтали ли вы когда-нибудь, как мечтают все девушки, иметь мужа, которого в действительности иметь невозможно, и откажетесь ли вы от действительности из-за любви к идеалу?
— Нет, — отвечала Клементина с улыбкой, — напротив, я часто говорила Мари, что человек, который когда-нибудь сделается моим мужем, — будет добрым провинциалом и весьма обыкновенным смертным.
— Так вы не отказались бы от человека молодого, благородного, богатого… и взяли бы на себя ответственность за его счастье, хотя бы настолько, насколько от вас зависело бы сделать его счастливым?
— Конечно, да!
— Ну, так я почти уверена, что вы не вернетесь более к мадам Дюверне.
— Что вы говорите?
— Повторяю вам, если у вас нет никаких замыслов и воздушных замков, если нет ничего определенного, если, наконец, ваша тетушка согласится, — то через месяц можно будет отпраздновать вашу свадьбу.
— И я знаю будущего моего мужа?
— Я думаю; он молод, хорош собой, добр и постоянный житель Парижа.
— В таком случае я согласна.
— К тому же он еще и богат, что никогда ничего не портит; угадайте, о ком я говорю.
— Я не знаю.
— Как, видя его каждый день?
— Де Брион?
— Да.
— Но он вовсе не любит меня. По крайней мере, он мне никогда ничего не говорил…
— Вам, может быть; но он сказал об этом графу, который и поручил мне переговорить с вами.
— Ах, как вы добры! Я сама его очень люблю.
— Вот это-то ему и хотелось знать; теперь молчание, покажите вид, как будто вам ничего не известно, и ожидайте, пока он не испросит согласия вашей тетушки. Вы обещаете мне никому не говорить об этом, даже Мари?
— Хорошо.
— Вы понимаете, что все мои действия стремятся единственно к вашему счастью. Де Брион — прекрасная партия, будьте терпеливы и скромны… Теперь поцелуйте меня.
Клементина подставила свою головку, и графиня, довольная счастливым окончанием возложенного на нее поручения, оставила молодую девушку.
— Ну, что? — спросил граф, увидев свою жену.
— Она его любит.
— И прекрасно! Эмануил будет счастлив.
— Как знать! — возразила графиня со вздохом.
— Какое злое сомнение, — заметил д’Ерми, улыбаясь.
— Да, сколько брачных связей начинались таким же образом, а…
— А кончались совершенно иначе, не так ли?
— У мужчин так мало способности любить…
— Зато у женщин слишком много способности забывать.
