А пока стоит рискнуть и связаться с товарищами. Они молчат, но это же не повод оставаться одному на захваченной колдунами территории? Втроём всяко сподручнее.
— Я «пятёрка-первый», я «пятёрка-первый»! Кто там крадётся? Ребята, слышите? Я «пятёрка-первый»!
— Михась, ты? — донеслось из переговорника.
— Нет, это младший воевода Логгин Ватутинка в парадной накидке собственной персоной!
В ответ жизнерадостное ржание — об особом внимании преподавателя к успехам рядового Кочика вряд ли кто позабудет.
— Жив, лётчик-залётчик?
— Я?
— И ты тоже! Здесь «четвёрка-второй» и «четвёрка-третий».
Четвёртое звено было послано на бомбардировку верфей, расположенных ниже Ситэ по течению Эмды. Возвращаются вдвоём… плохо.
— Как отработали?
— Порядок, никто не жалуется. Ты один?
— Да, — Михась сглотнул появившийся в горле комок. — Попали под две тройки драконов. А у вас?
— Надеемся, что без потерь. Пиктийцев не видели, но Марк с Янеком куда-то пропали сразу после атаки.
— Понятно. Когда садиться будем? Я долго не выдержу.
— Да хоть сейчас, только площадку подходящую нужно найти. Как раз и ребят подождём.
Они не знали, что ждать больше некого. Совсем некого.
Пламя взрыва лизнуло крыло слишком низко опустившегося планера. Негорючая ткань обшивки на самом деле не загорелась, она плавилась. И не только она… С рёвом вспыхнули алхимические ускорители, самопроизвольно включившиеся от жара одновременно… Легкокрылый аппарат с серебристой единичкой на хвосте с огромной скоростью влетел в бушующее море огня… Лётчик этого уже не чувствовал.
Мёртвую белизну ледника можно было бы назвать безупречной, но всё портила гигантская воронка и разбросанные вокруг неё дымящиеся обломки. Ледник равнодушен — какое ему дело до упавшей несуразной птицы? Он вечен. Ему всё равно.
Михась только хотел ответить четвёрке-второму, как его там… вроде бы Никита, что нужно пролететь чуть дальше и сесть поближе к лесу, как стрелка указателя засветилась и решительно повернулась остриём вниз. Она с ума сошла, откуда здесь цели? Да и бомбить всё равно нечем.
— Пятёрка-первый, а у меня тут… — голос в переговорнике удивлённо-испуганный. — Пиктийцы?
— Вроде нет, — Михась лихорадочно вспоминал занятия, на которых изучали поведение и цвета артефакта в зависимости от ситуации. — У меня зелёным горит. Садимся?
— Давай.
— Только я первым, а вы не торопитесь.
— Добро. Миха, покружим ещё.
Ну и где тут садиться? Кругом камни, всё изрезано бегущими с гор ручьями… А там что за кустики? Ага, вот это хорошо, как раз за ними ровная площадка, а кусты потом погасят скорость. Только зайти с другой стороны, и можно приземляться. Планер жалко — побьется, и крылья оторвёт к кагульей матери. Ладно, всё равно его на себе не утащишь, и придётся бросать. Ну что, привет земля?
