Он был бледен.
Марья Ивановна посмотрела на Степана Фёдоровича, тоже бледного и со злой улыбкой на слипшихся губах, приложила руку ко лбу, постояла с секунду в нерешимости и затем сказала:
– Кто вас держит?.. Никакого вы права… Не пойду!
– Браво, браво! – закричал Кромский. – Ай да девочка!
И за ним радостно закричала вся компания:
– Ай да девочка!
Сергеев, шатаясь, пошёл в переднюю. Пахом подал ему рыжее пальто его. Он надел пальто и очутился на улице.
Там было тихо. Влажный мрак слегка редел на небосклоне. Спящий город, казалось, был покрыт чёрным сукном. Дождь всё моросил.
