Во имя жизни | страница 9
Политизация массового сознания заметно сказывается на филиппинской литературе, сообщая ей все большую социальную остроту.
Назидательность ранних деревенских рассказов — больше похожих на притчи — Хосе Гарсия Вильи, лиричность героев поразительной по своей проникновенности прозы Мануэля Аргильи сменяется куда более реалистической манерой письма, скажем, А.-К. Круса (кстати, одного из писателей, перешедших с английского языка на тагальский), а потом и совершенной беспощадностью повествования Фанни Гарсия.
О литературе Филиппин можно говорить, что ее сформировал постоянный дух противоборства, пожалуй даже с большим основанием, чем о любой другой. Все то, что филиппинская культура получала извне '— и отнюдь не в свободном обмене, — она рано или поздно синтезировала с собственными основами и обращала в орудие борьбы. Так произошло с испанским воздействием, так и с американским, несмотря на весьма существенные различия между ними.
Филиппинская литература сумела обрести себя в хаотическом смешении влияний и сегодня уже прочно заняла принадлежащее ей место в сумме культур народов мира.
М. Салганик
НОВЕЛЛЫ
ХОСЕ ГАРСИЯ ВИЛЬЯ
Хосе Гарсия Вилья (род. в 1906 г.) — крупнейший поэт и новеллист. Пишет на английском языке. В 1929 г. за революционную поэму «Песни человека» был исключен из Университета Филиппин. Закончил два американских университета — Колумбийский и в Нью-Мехико, доктор филологических наук. Первые новеллы Х.-Г. Вильи относятся к 20-м годам. В 1933 г. выходит в США его известный сборник новелл, названный по публикуемому ниже рассказу «В назидание молодым». В последующие годы Х.-Г. Вилья целиком посвящает себя поэтическому творчеству. Он лауреат всех крупнейших национальных премий в области литературы. В 1973 г. ему было присвоено высшее для филиппинского деятеля культуры звание — народный художник.
В НАЗИДАНИЕ МОЛОДЫМ
Близился закат. Солнце стало оранжево-розовым и подернулось дымкой. Додонг представлял себе, как скажет сегодня отцу о Тианг... Он думал об этом и когда собирался домой, и потом, когда выпрягал карабао1 из плуга, вел его под навес и задавал корм. Он со дня на день откладывал этот разговор, понимая, что никуда от него не уйти.
То, о чем он хотел оповестить своих родителей, имело очень важное значение и должно было изменить всю его жизнь. Он совсем уж было решился, как вдруг остановила мысль: а что делать, если отец даже не захочет и слышать об этом? Отец... Молчаливый, изнуренный тяжелым трудом крестьянин, с вечной бетелевой жвачкой во рту.
