— Когда есть порядочные люди, это возможно в любых условиях.
— Как вести такую бухгалтерию, если…
— Можно вести. Если человек порядочный — можно. Без вопросов. Да у меня где-то в ящике лежит эта тетрадь.
— У вас еще хранится тетрадь с расчетами?
— Лежит где-то в ящике. Наш казначей, Леон Файнер, записывал, сколько кому в месяц давали наши связные.
— Но бывало, что связную хватали с деньгами, и девушке, чтобы ее отпустили, приходилось давать взятку из тех денег, которые она кому-то несла.
— Она нам об этом сообщала. Вот и все.
— И ей верили на слово?
— Да. А на что она могла эти деньги потратить? Лицо за деньги не переделаешь.
— У Армии Крайовой имелись для вас деньги?
— Конечно, ведь помощь с Запада польским евреям была частью помощи польскому подполью. Не знаю, могли ли они устраивать какие-то махинации, брать себе что-то из еврейских денег… Наверняка довольно скоро над всем этим установили контроль. Ясно, что они как минимум следили за курсом доллара и иногда эту помощь придерживали, чтобы заработать на бирже, — ведь курс то поднимался, то падал, и нужно было отслеживать эти перемены, чтобы не потерять, а заработать.
— В Варшаве во время оккупации действовала — разумеется, нелегально — валютная биржа?
— Да, под колоннадой бывшего здания настоящей биржи около Саксонского сада. Когда нам не хватало денег, это очень тревожило Бартошевского — он распоряжался этой помощью, и деньги были у него. Он жил где-то в районе Сапежинской.
— Это ведь рядом с гетто.
— Да, но по другой стороне. Бартошевский нигде об этом не пишет, но я помню, что именно он непосредственно передавал нам деньги.
— К кому попадала помощь от польского правительства в Лондоне?
— Не знаю. К нам большая часть денег приходила из Штатов через Американский еврейский рабочий комитет — через Дубинского, председателя профсоюзов, Хельда, Пата. Всех фамилий не помню… Эти люди создали фонд, в Польшу деньги фонда приходили через Лондон.
— А само правительство?
— Кажется, у них в бюджете что-то было… Не могу сказать, потому что точно не знаю. Какие-то суммы, вероятно, были — правительство предназначало какую-то часть бюджета на «Жеготу»[80]. Надо спросить у Бартошевского.
— Мы проверяли — около 30 миллионов злотых, большая по тем временам сумма. А коммунисты тоже вам помогали?
— Коммунисты сами были лопухи, им самим не на что было жить. Это от нас они иногда получали какие-то гроши, например, чтобы заплатить за квартиру в Гродзиске. На их деньги нельзя было рассчитывать, но на них самих — можно. Какая разница, коммунисты, не коммунисты — важно, какие люди.
