Глядя на распростертого на земле Кэла, она почувствовала, как к глазам подступили слезы. И не дым был причиной этих слез.
— Кэл!
Он застонал.
Его руки, все еще крепко прижатые к голове, покрылись красными рубцами. Одна сторона лица тоже. Она была ярко-красной и быстро распухала.
Дымарь работал не переставая.
Сбитые с толку пчелы утратили желание мстить и постепенно слетались к перевернутому улью.
— Можешь идти? — спросила Дейзи, убирая с лица прядь волос.
Кэл снова застонал и попытался сесть.
— Мое колено…
— Давай, обопрись на меня. — Она села рядом с ним на корточки и подставила плечо.
Он придвинулся и обхватил ее руками за шею.
Дейзи отвела взгляд, чтобы не видеть, что сделали пчелы с его лицом. Глаза у него опухли, щеку перекосило, распухшие губы выпятились.
Они поднялись. При этом Кэл постанывал от боли и старался щадить больное колено.
— Ничего страшного. Неприятно, конечно, но опухоли быстро спадут, — деловито сказала Дейзи, отряхивая его. Однако, стоя рядом с мужчиной, который пожертвовал собой ради ребенка, она испытывала что угодно, но только не деловитость.
Кэл смотрел на нее через узкие щелочки глаз.
— Где Трэвис? Что с ним?
Дейзи повернула голову и увидела позади них вымокшего и дрожащего Трэвиса.
— Мама? — нерешительно прошептал он.
— Ты в порядке, малыш?
Он кивнул.
— Ни одного укуса, благодаря папе.
Она еще ни разу не слышала, чтобы Трэвис называл Кэла папой. Неужели Кэл не послушался ее и рассказал Трэвису правду? Она закусила губу. Теперь было не время расспрашивать его.
Кэл сумел улыбнуться сыну.
— Всегда рад помочь, дружище.
Глаза Трэвиса наполнились слезами.
— Извини, что перевернул улей.
— Такое могло случиться с каждым, — ответил Кэл.
— Конечно, — утешала Дейзи, нежно похлопывая сына по плечу. — И с Кэлом все будет в порядке. А теперь нам надо спешить. Ты можешь идти? — в голосе Дейзи звучала забота.
— Да, — хрипло промолвил Кэл.
Дейзи осторожно повела Кэла к машине.
Дейзи уложила Кэла в постель, напичкав его лекарствами. Сделала ему холодный компресс и положила лед на изуродованное колено.
— Как приятно, — пробормотал Кэл, откинувшись на подушки.
Она боролась с желанием протянуть руку и погладить его раздувшиеся губы. Нежность, которую она так давно сдерживала, распускалась внутри нее, как молодой, зеленый росток, жадно тянущийся к солнцу. Как ни странно, беспомощность Кэла разожгла в ней страсть, задев в ее душе ту струнку, которая так давно не звучала.
— Тебе надо поспать, — объявила Дейзи, выходя из комнаты.
