— Вестимо, — ответил Волчар сквозь зубы. Про Боруту он и впрямь ещё в детстве слыхал от отца, когда на того находило, и он начинал рассказывать про свою молодость.
— Теперь твоя очередь, — напомнил Борута. — Кто таков-то?
— Зовут меня обыкновенно Некрасом Волчаром, говорят, что я сын воеводы Волчьего Хвоста. Служу великому князю Владимиру Святославичу.
Борута только поднял брови, а вот остальные вои дружно ахнули — не ждали, видать, подобной наглости.
— Так вот почто ты с волками так легко управился, — понимающе протянул гридень. — Куда и с чем послан?
— Я просто еду мимо, — пробормотал Некрас. Вои Боруты дружно заржали.
— Ещё один, — выдавил сквозь хохот один из воев.
Борута прохохотался и пояснил Волчару:
— Олонесь тоже один как-то просто мимо ехал. В Царьград! Заплутал вроде как. Ты тож в Царьград путь держишь?
— Да нет, — Некрас невольно усмехнулся — поехать в Царьград через древлянскую землю мог бы только дурак. — Я в Туров еду.
— Зачем ещё?
— А тебе на что это знать?
— Здесь я спрашиваю! — в голосе Боруты лязгнуло железо.
— Перебьёшься, — бросил в ответ Волчар. — Я того и великому князю не сказал бы…
— Так он, небось, и без того знает, — хмыкнул Борута. — Он же тебя послал.
— Я не по княжьему поручению еду!
— Ну-ну, — процедил Борута и махнул своим. Волчар мгновенно похолодел, ожидая одновременного удара стрелами, но кусты коротко прошуршали, словно вои с обеих сторон ушли.
— Поедешь с нами, — бросил гридень Некрасу. — Князь Мстивой Ратиборич велел любого, кто с Киева явится, к нему волочь.
Спорить Волчар не стал. Да и зачем, какой смысл?
Всё своё войство Борута оставил сторожить межу, поехал с Волчаром сам-друг. Он не опасался киевского кметя, да и чего было опасаться? Того, что Волчар сбежит? Бежать в древлянской земле было смерти подобно, Волчару теперь самая выгода Боруты держаться. Лес теперь уже не казался Волчару враждебным, теперь уже не блазнили за каждым деревом лютые морды неведомых зверюг.
К стенам Овруча подъехали, когда уже начало смеркаться. Рубленые стены уступали киевским по высоте, но поражали тяжёлой первобытной мощью, которой не было в Киеве, внушали невольный трепет. Тыны и городни со стрельнями, двойные и простые вежи, валы и рвы окружали древлянскую столицу, а волчьи ямы, ловушки и западни начались ещё за версту от неё — несколько раз Борута пускался окольной, едва заметной тропкой, или вдруг останавливался, словно чего-то выжидая. Похоже, их обоих несколько раз незримо для Волчара брали на прицел, и от немедленной смерти его спасало только присутствие Боруты.
