Что характерно — пан Пилсудский не стремился занять официальный высший пост в Польском государстве. Ему достаточно было быть просто «хозяином Польши». Скромно и со вкусом.
Например, когда 31 мая 1926 г. Сейм избрал Пилсудского президентом Польши, тот демонстративно отказался. С октября 1926 по июнь 1928 г. и с августа по декабрь 1930 г. первый польский маршал занимал должность премьер-министра, в остальное же время довольствовался постами военного министра и генерального инспектора вооруженных сил. Тем не менее вплоть до своей смерти, последовавшей 25 мая 1935 г., Пилсудский являлся полновластным правителем страны, периодически убедительно демонстрируя, «кто в доме хозяин». Например, 30 августа 1930 г. он распустил Сейм, после чего 70 оппозиционных депутатов были арестованы и приговорены к тюремному заключению.
После смерти Пилсудского должность генерального инспектора польских вооруженных сил в придачу с титулом «верховного вождя» польского государства унаследовал его сподвижник Эдвард Рыдз-Смиглы. И успешно продолжил линию своего «великого» учителя.
* * *
Основным лозунгом правления Пилсудского была «санация» (т.е. оздоровление), подразумевавшая борьбу с коррупцией, наведение порядка в экономике и прочие подобные меры, поэтому его режим часто называют «санационным».
Составной частью этой политики была «пацификация» (т.е. умиротворение) — усмирение национальных окраин в первую очередь украинских и белорусских земель. Надо сказать, что если в последнем поляки весьма преуспели, закрывая украинские и белорусские школы и уничтожая православные церкви, то вот поднять экономику им оказалось не по зубам. Вплоть до своего бесславного конца в сентябре 1939 г. «независимая» Польша так и не смогла достичь уровня промышленного производства, существовавшего на входивших в нее территориях в 1913 г.
Национальное и религиозное угнетение этнических меньшинств в Польше носило целенаправленный, одобренный государством характер. Украинцы и белорусы вполне официально считались гражданами второго сорта, коим был почти закрыт доступ на государственные посты, в офицерский корпус, в высшие учебные заведения. Украинские и белорусские школы и культурные организации преследовались. К середине 30-х гг. 43% белорусов были безграмотными, а студентов-белорусов во всей Польше не насчитывалось и двухсот человек.
К 1939 г. все школы были окончательно преобразованы в польские, а две трети православных храмов превращены в костелы. «Крэсы всходне», как величали белорусские земли поляки, были всего лишь аграрно-сырьевым придатком их страны, а также служили источником пушечного мяса.
