— Обязательно, товарищ майор!
3
23 часа 50 минут. Теплая звездная ночь. Западнее высотки, служившей Вахтомов у командным пунктом, по шоссе полыхала километровая лента. Машины, спрятанные днем окруженцами на опушке леса, по приказанию Вандышева под вечер вывели на шоссе и построили в плотную колонну. Шоферы попортили в них что могли, а остальное, по мнению Вандышева, должна была доделать фашистская авиация. Расчеты оправдались. Перед заходом солнца налетела на колонну стая «Юнкерсов», разбомбила и подожгла ее.
Сейчас машины догорали, и кровавый отблеск трепетал над темной зубчатой кромкой леса. И там же, на западе, но в отдалении то и дело взвивались ракеты. Значит, передовые части фашистов, покинув Белосток, подтянулись к лесу и ждут утра, чтобы обрушиться на попавших в окружение.
На востоке, куда был обращен взор Вахтомова, одна за другой взлетали ракеты и медленно гасли — это совсем близко, рукой подать. Там авиадесант. Он преградил дорогу к своим.
И тишина. Настороженная, жуткая. Крикни — и она расколется на тысячи гулких выстрелов.
Вахтомова пробирала дрожь. Сделано все возможное, а сомнение гложет: пробьемся ли? Час назад Вандышев попрощался с Вахтомовым и ушел к южной колонне прорыва, к Рокотову. Попрощались как родные.
Из командиров Вахтомов на высотке остался один. Для верности сигнал к атаке решил давать сам. Ракетницу держит в руке, поглядывает на светящийся циферблат часов. Ракеты у старшины Ласточкина. Рота, приданная штабу прорыва, залегла здесь, на высотке.
Время тянется мучительно медленно. Тишина скребет за душу. Вспышки ракет пугают зловещей таинственностью. На высотке на фоне темно-синего неба чернеет коренастая, крепкая фигура Вахтомова, командующего группой прорыва.
Слева и справа от шоссе в темном лесу, пока невидимые и неслышимые, залегли бойцы, готовые к яростной атаке. Победа или смерть! Но не бесславье! И невидимые, но крепкие нити протянулись от каждого сердца к тому, кто шестью ракетными вспышками должен послать их в бой.
Утомительно ползет время.
Еще пять минут…
Старшина, лежа на каменистой земле высотки и глядя на командира снизу вверх, думает о том, как хорошо, что судьба в такой трудный момент послала ему командира с железной волей.
На опушке леса стоит Анжеров и смотрит на скрытую ночной мглой высотку и иногда подносит к глазам часы.
А слева от шоссе в глубине леса на пеньке сидит майор Вандышев, курит в рукав и тоже не сводит глаз с той стороны, где маячит высотка.
