Справа окно, за ним — контора. Одна рука на копировальном аппарате, другая перебирает бусы на шее, — молодая женщина мечтательно смотрит в небо. Всполохи сканерного луча под крышкой аппарата; мужчина с лысиной глянул на свои часы и выкатил в дверь тележку на колесиках; шесть половинок свиных туш, вложенных одна в другую, как шесть пустотелых форм, ноги торчат, не уместившись на тележке. На самой верхней половинке деревянная доска с зажимом, квитанция тут же, и когда Клапучек подписывает ее, ручка рвет квелую бумагу.
— А головы где?
Лысый уже покатил тележку к грузовой платформе, но при этих словах наморщил лоб. Лакированные туфли, заутюженные складочки на рукавах халата.
— Чего? Ты еще и головы хочешь?
— Ну а как же, будь ты хоть трижды хитер! Здесь стоит: три свиньи. А у них, по логике, три головы. Или дай мне несколько банок студня. Не откажусь.
Лысый постучал по лбу. И вернулся назад в холодильную камеру, заглянул в контейнер, высотой ему по пояс, и вынул оттуда огромную, подозрительно эластичную, растягивающуюся, как резиновая маска, свиную голову. Прикинул на глаз ее вес и кинул назад, вытащил другую и швырнул ее Клапучеку.
— Хоп! — поймал тот и кинул дальше, неожиданно для Де Лоо. Холодное мясо было скользким, ему пришлось перехватить голову руками, и он угодил большим пальцем в свинячий глаз.
— А это в самом деле головы тех свиней? — спросил Клапучек после того, как лысый кинул ему третью голову. — Какой-то у них цвет не такой…
Лысый закрыл дверь.
— Давай вали отсюда и не действуй мне больше на печенку. Может, прикажешь еще группу крови у них проверить?
Уперев руки в боки, он накинулся теперь на рабочих:
— А вы что?
Те сидели не поднимая головы. Толстяк выпускал дым себе на грудь, на заляпанный поблекшими красными пятнами халат.
— Вы сегодня еще собираетесь работать? — Он рванул рычаг, торчавший из стены, и в задней части огромного помещения, где находилась вмонтированная в пол белая кафельная ванна с передней перегородкой из плексигласа, открылся люк. Но ничего пока не произошло. Рабочие допили остатки кофе, закрутили крышку термоса, надели шлемы и поплелись в соседнее помещение. Дверь, открывающаяся в обе стороны и снабженная иллюминаторами, хлопнула за ними.
Шеф тоже ушел, а Клапучек слез с грузовой платформы, откинул бортик тележки. Вцепившись пальцами в сине-белые ребра свиной туши, Де Лоо стягивал их одну за другой с тележки и перебрасывал на согнутые руки Клапучека, а тот поворотом туловища отправлял их дальше.
