Габриелла покачала головой:
— Это была только одна ночь. Все развивается слишком быстро. Нам нужно больше времени.
— Я тоже думал об этом. Как я мог нарушить клятву? Но я целый день мучился, оставив тебя в Венеции? Ты считаешь, меня это не волновало? Позволь объяснить. Дело не в одной ночи. Я желал тебя с тех пор, как впервые увидел после двенадцати лет разлуки. Я захотел тебя сразу же, Белла. Я хочу тебя и сейчас. И я готов нарушить клятву, только чтобы обладать тобой, если ты захочешь обладать мной.
— По-моему, нам стоит подождать.
— Зачем ждать, если мы испытываем чувства друг к другу? Зачем жить порознь, если мы созданы друг для друга? Если я не ошибаюсь, чувства переполняют и тебя, ведь так? Ты чувствуешь магию, возникшую между нами. Неужели ты веришь, что все это пройдет? К чему ждать, если нам хорошо вместе?
Было что-то будоражащее в его словах. Что-то стремительное и мощное, что заставляло Габриеллу частично поверить ему. Ей хотелось, чтобы эти слова были правдой. Ведь они выражали и ее собственные чувства.
Честно говоря, ей не хотелось уезжать. Сердце ее навсегда останется здесь, с Раулем.
Но она так и не услышала слова, которые мечтала услышать.
— Ты долго убеждал меня, что я много для тебя значу, но ничего не сказал о любви.
— Неужели? — Рауль сгреб Габриеллу в объятия и поцеловал так нежно, что его поцелуй достиг ее души. — Неужели я предложил бы тебе выйти за меня, если бы не любил?
Рауль снова поцеловал ее, и она впервые поняла, что он не может ее не любить. Он создан для нее.
Это было безумие, безрассудство, сумасшествие. Но это сумасшествие они оба разделяли. В такой ситуации логике не место.
— Ты действительно в этом уверен? — спросила Габриелла в последний раз. — Ты правда хочешь жениться на мне?
— Я никогда ни в чем не был так уверен.
Габриеллу словно пронзила молния, подтверждающая, что у нее нет выбора. Совсем нет…
— Тогда я выйду за тебя, Рауль. О да, я выйду за тебя.
— Как бы я хотела, чтобы Умберто был сегодня здесь, — призналась она Филиппе, протягивающей ей букет цветов, в котором смешались мягкие абрикосовые, персиковые и кремовые оттенки. Букет был перетянут длинными развевающимися лентами.
Они ожидали в любой момент стука в дверь — знака, что невесте пора идти к алтарю. А пока Габриелла могла подумать об Умберто и о времени, которое они с Раулем потеряли.
— Он гордился бы тобой, — сказала Филиппа.
Габриелла согласилась с подругой. Умберто не имел бы ничего против свадьбы с Раулем. Он искренне одобрил бы это, без сомнения. Это служило ей утешением.
