Раздраженно повернувшись к Эфраиму, Сингалисса обожгла его возмущенным взглядом:
— Ваше могущество изволили забыть о приличиях?
— Бросьте притворяться, — сказал Эфраим. — Откройте сейф.
Угловатое лицо Сингалиссы окаменело:
— В секретере — только мои личные драгоценности.
Эфраим подозвал Агнуа:
— Принесите топор. Сейчас же.
Камергер поклонился. Сингалисса издала нечленораздельный звук и, повернувшись к стене, нажала потайную кнопку. Дверца шкафчика открылась. Эфраим обратился к Агнуа:
— Выложите на стол все, что найдете внутри.
Агнуа осторожно извлек содержимое секретера — стопку кожаных папок. Сверху лежал ажурный чугунный ключ, инкрустированный серебром. Эфраим поднял его:
— Что это?
— Ключ от секретера кайарха.
— А остальное?
— Мои личные бумаги, — стальным голосом отозвалась Сингалисса. — Договоры о тризме, свидетельства о рождении канга и лиссолет.
Эфраим бегло просмотрел папки. В первой же нашелся подробный архитектурный план. Эфраим посмотрел на Сингалиссу, та холодно уставилась на него. Эфраим снова подозвал камергера:
— Проверьте содержимое этих папок. Верните ее влиянию упомянутые ею документы. Остальные бумаги отложите в сторону.
Сингалисса опустилась в кресло и застыла. Наклонившись над столом, тяжеловесный Агнуа бесшумно раскладывал пергаментные листы — воплощение скромности и почтения. Закончив, он отодвинул небольшую стопу:
— Эти документы относятся к личным делам крайке. Остальные надлежит хранить в секретере кайарха.
— Возьмите их.
Попрощавшись с Сингалиссой ледяным кивком, Эфраим покинул ее комнаты.
Мато Лоркас все еще был там, где его оставили — в огромном кресле с обтянутой кожей спинкой. Молодой человек изучал историю войн между Шарродом и соседним пределом под наименованием Слаунт, находившимся в восьмидесяти километрах к югу. Заметив возвращение Эфраима и камергера, Лоркас отложил увесистый том и поднялся на ноги:
— Какие у вас новости?
— Я нашел, что ожидал найти. Крайке не намерена признавать поражение — с ней еще придется повозиться.
Эфраим подошел к секретеру кайарха, вставил ключ и широко распахнул тяжелые дверцы. Некоторое время он разглядывал содержимое — пачки документов, учетные книги, сертификаты, рукописные хроники — но скоро потерял интерес:
— Когда-нибудь придется заняться и этим. А сейчас...
Эфраим повернулся ко входу, где безмолвно, как предмет мебели, стоял навытяжку старший камергер:
— Агнуа!
— Слушаю, ваше могущество.
— Если вы считаете, что способны верно служить мне и только мне, можете оставаться в своей должности. Если нет, немедленно сложите с себя все полномочия и обязанности — и я ни в чем вас не стану винить.
