— По-моему, вы пытаетесь меня разоблачать.
— Нет, но на здравую голову мне кажется, что процентов восемьдесят леди предпочли бы состоятельного отца бедному мужу. И только самые… даже не знаю, как и назвать-то — сексуальные, что ли, а может быть, среди них попалась бы пара романтических существ, поступили бы иначе. Вы же не из их числа? Вы-то, насколько я могу судить, человек здравомыслящий. Или я не прав?
— Стараюсь произвести такое впечатление, — улыбнулась Ира. — А что, это плохо?
— Ничуть. У женщин свои способы выживать. Кто их осудит? Тем более, вы из тех, кому все прощают.
— Я вам нравлюсь? — заинтересовалась Ира.
— Не то слово, — вздохнул тюремщик и повторил: — Не то слово. Вы не представляете власти, которой обладаете.
— Так что ж вас останавливает? — спросила Ира, веселясь уже от души.
— Это и останавливает. Я не Пушкин, не самонадеянный юнец.
— Очень серьезное препятствие, — хмыкнула Ира. — А мне что делать? Жениться на мне кто, Пушкин будет? А как с ним жить? Пробовала — не получается! Он занят собой, своими темными делишками, своими девушками… Играми. — Ира неожиданно разозлилась. — А нормальные люди от меня шарахаются. И муж сбежал.
— Не смотрите на меня так грозно. Я бы не сбежал. Мне отсюда не хочется уезжать. Если бы не брат, я бы, пожалуй, остался. Завел бы себе фотоателье.
— Фотоателье? — Ира удивилась. — Почему фотоателье?
— Увесил бы его вашими снимками, сидел, щурился на солнце, курил и любовался. Увы, портсигар утрачен.
— С этого места, если можно, поподробнее. Портсигар я нашла в машине, которая покалечила Сашу.
Левша поднял голову и нагло усмехнулся ей в лицо:
— Как это нежно звучит — Саша… Погуляем еще? Не надо ничего смешивать, это не винегрет. Тут проблемы, они не для нежных ушей, о портсигаре лучше забыть, — он встал и положил ей не плечо руку с темными волосками на тыльной стороне. — Что можно хотеть от жизни, живя у моря? Если б я здесь родился, то никогда бы не уехал.
— Если родился у моря, хочешь только одного — уехать от моря, — отрезала Ира. — Все бегут отсюда в большие города, все девушки мечтают только об одном — чтобы их увезли подальше. Море тянет в бесконечность.
— И вас тоже?
— Я же не девушка.
Они гуляли у самой кромки, по песку. К ним подошла чайка, посмотрела выпуклым, как бусина, глазом. Потом крикнула резким требовательным голосом, но, ничего не добившись, улетела. Море штормило, небо потемнело, точно сердилось.
Левше крайне нравилась Ира, но Лева, как Лева один? А каков полковник? Старая гвардия не ржавеет, хотя, Левша усмехнулся, полковник ненамного его старше. Если бы у меня была такая дочь, подумалось ему, я бы тоже держал ее к себе поближе. Бесконечно можно любоваться. Уж на что Пушкин бревно, и тот срезался. А полковник из тех, кто при любом режиме живет неплохо. Себе на уме и разворотлив. Матершинник, наверное.
