Он отбыл из Ейска, размышляя о деньгах, но дома его ждал роскошный сюрприз. Его обворовали, да так, что пылесоса не осталось. Верный правилу никогда не обращаться в милицию, он пожаловался только Ире, с некоторых пор почувствовав вкус к женскому состраданию. Раз непреклонная Ирка его не любит, то он готов довольствоваться малым — пусть жалеет. Но Ира на известие завелась и потребовала, чтобы он рассказал ей историю разбитой головы и ограбления во всех подробностях, а также куда подевалась домработница и что поделывает нежно любящая девушка Катя.
— Ты что, дурак? — изумлялась Ира. — Легкая добыча мошенниц? Ты уехал, не позаботившись сменить замок, в то время как твоя домработница пропала без следа, огрев тебя по башке?
— Она больше не будет.
— А куда еще? Она тебя чуть не убила, куда ж дальше-то? Продиктуй мне ее адрес в Белорецке.
Авилов продиктовал на память, а только потом удосужился спросить, зачем ей это, но Ира не стала объясняться, а пристала как с ножом к горлу с вопросом, спал он с домработницей или нет.
— Один раз, — сознался он. — Собирался побить, но вышло наоборот.
Ира лишилась дара речи, и он успел спросить, почему она придает этому столько значения, мало ли, с кем не бывает.
— Ты слишком впечатлительна.
— Это ты балда деревянная, — с сожалением заметила Ира. — Я о тебе лучше думала, а ты лопух.
— Да что случилось-то? — заинтересовался Авилов разницей понимания мужчиной и женщиной одного факта. — Я еле вспомнил. Вообще бы не вспомнил, если б не ты. Она не в моем вкусе — трахнул и забыл.
— Ты и забыл?
— Да.
— А она запомнила.
— Ну и что? Имеет право помнить или забыть по своему усмотрению.
— Ты, Саша, женщин не понимаешь, — жалостливо объявила Ира. — А уж молодую девицу, завистливую, как дьявол, где тебе понять. Ты не видел, как она разглядывала мою помаду, как подъедала твои продукты. Твой тип плейбоя, нигде не работающего, для нее, с ее руками прачки, — унижение. А ты еще ее трахнул, а потом забыл. Поделом тебе, дурачок, будешь смотреть, кого в дом пускаешь, — рассвирепевшая Ирка распространялась долго, а Авилов с первых слов понял, что капитанская дочка абсолютно права, и он лоханулся.
И лоханулся он странно, потому что не сказать, что его не посещали моменты истины. Как раз посещали. Комар дважды ему сказал, что его домработница трудоустроена, он сам, когда отнимал проволоку, сообразил почти все. Но вместо того чтобы тут же все из нее выжать, трахнул прямо на полу, чувствуя себя полным победителем, после чего она смоталась в Белорецк, а он взял и на свою голову ее вернул. Из чистого упрямства. Не хотел воспринимать ее всерьез.
