Подошел Доменг и нахмурился, увидев, что они держатся за руки. За ним шествовал дедушка Итой, потрясая солидной связкой рыбы. Ургонд семенил сзади и хватал время от времени старика за пятки, от чего тот охал и подпрыгивал.
– Метта, – кричал дед после очередного прыжка, – уйми своего сорванца! Я слишком стар для таких упражнений.
Девушка подхватила Ургонда на руки и поцеловала в теплую мордочку.
– Пошли домой, – сказал Шейх, поднимаясь, – давай я его понесу.
– Нет, нет, тебе пока нельзя, – увернулась Метта, как показалось Доменгу, слишком поспешно, и побежала вперед, по направлению к лагерю.
С того дня она стала сторониться Шейха, хотя ее тянуло к нему, как магнитом. Его присутствие волновало ее, она избегала смотреть ему в глаза, ибо взгляд его был обольстителен; прикосновения словно пронизывали все ее существо током, но не тем, вызывающим шок потоком энергии, каким обладала она сама, а незнакомым, опасным и упоительным пламенем.
«Что я делаю? – с ужасом думала она. – Разве я забыла, кто он? Так значит, любовь действительно не принимает доводов рассудка?»
Через несколько дней Белый Шейх призвал к себе Рене и Доменга.
– Мне надо с вами поговорить, – сообщил он, когда они устроились напротив на мягких подушках.
Шейх больше не скрывал своего лица, на котором признаков страшной болезни не осталось и в помине. Друзья с любопытством разглядывали этого сурового и властного человека.
– Поскольку у меня нет возможности поговорить с родителями Метты, – молвил Шейх, – я решил обратиться к вам как к самым близким ее друзьям. Я вижу, как она вас любит и считается с вашим мнением.
Доменг напрягся, а Рене ляпнул совсем некстати:
– Да уж, с ее папашей вам будет трудно договориться.
Доменг из всех сил ткнул его локтем в бок, и француз прикусил язык.
– Я очень богат, – не обратив внимания на реплику Рене, продолжал Шейх, – и могу обеспечить Метте царскую жизнь. Я хочу жениться на ней и увезти с собой на родину.
– Помнится мне, – осторожно заговорил Рене, косясь на Доменга, – что для меня вы сочли ее слишком молодой.
– Я признаю, что ошибался, – с достоинством ответил Шейх, – Метта сообщила мне, что ей уже двадцать лет. – Рене издал короткий смешок. – У нас женятся и на более молоденьких девушках.
– Какой же по счету женой вы рассчитываете ее сделать? – снова встрял неугомонный француз. – Кажется, одна жена у вас уже есть?
– Это действительно так, но я могу твердо обещать, что ни одна женщина не займет ее места в моем сердце.
