— Жить будет, — без тени иронии прогудел, возвышаясь над Богданом, похожий на памятник Борис. Это были первые слова, которые Богдан от него услышал.
— Поняла? — спросил Богдан лисицу и улыбнулся. У той что-то дрогнуло в глубине глаз, и Богдан подумал: и впрямь поняла.
— Пойдем ко мне теперь? — спросил он. — Отлежишься там…
Лиса заворчала, снова вздернув верхнюю губу, и слегка толкнулась из его рук.
— Не хочешь? — упавшим голосом спросил Богдан.
Лиса завозилась, заерзала задними лапами.
— Отпустить?
В глубине души он все время так и ждал, что лиса раньше или позже просто ответит ему человечьим голосом «да» или «нет»; но не дождался. Вместо этого лиса тихонько, совсем беззлобно тявкнула.
Наверное, это и было «да».
— Как же ты хроменькая в лесу-то будешь одна?
Лиса отвернулась и стала смотреть в рыжую осеннюю чащу. Левое ухо у нее задрожало, а затем встало торчком. Похоже, душою она уже была в родных просторах.
— Понял… — пробормотал Богдан.
Он наклонился и осторожно поставил лисицу на землю. Та, подогнув перевязанную опытным Борисом переднюю лапу (иначе как «рукой» Богдан ее и назвать-то про себя не мог), постояла мгновение на остальных трех, привыкая, а потом повернулась к Богдану и коротко лизнула ему руку.
— Маленькая… — растроганно проговорил Богдан.
С неожиданной грацией, тем более поразительной после такого увечья, лисица на трех лапах поскакала к кустам. Мужчины молча смотрели ей вслед.
За полшага до того, как ветви кустарника скрыли бы ее, лиса обернулась, обвела спасителей спокойным взглядом – и была такова.
Пару минут все молчали.
— Если отпускать, то не стоило бинтовать-то, — заметил Борис. — Ну да ничего: я несильно затянул. Бинт сдерет, а лапу – залижет.
— Спасибо вам, Борис, — сказал Богдан тихо. — Я, видно, только переживать да языком болтать горазд…
— Не знаю, как насчет языка, — прогудел Борис, — а вот насчет переживать уметь – это дар редкий.
В течение следующей четверти часа Борис продумывал тонкости засады – подходы, точки обзора, маскировку, правила подачи сигналов друг другу… «Только, если что, преждерожденный Богдан, ради Христа Господа, в драку не лезьте, — завершил обсуждение грядущего действия Борис. — Помешаете только. Нам убийц имать надо будет, а не за вами приглядывать, чтоб не повредились…»
Потом они рассредоточились треугольником вокруг ловушки, и, медленно продавливаемое сквозь день раскатистым северным ветром, под шум крон потекло пустое, студеное время.
