Пирс довольно рассеянно поддержал ее за локоть, не сводя взгляда с «поля битвы». Как раз в этот момент широкоплечий коротышка со стуком опустил свой шест на спину взлохмаченного парня, и тот исчез во взбаламученной воде, чтобы вынырнуть чуть поодаль со сконфуженным выражением лица. Победителя наградили одобрительными возгласами. Ласточка повернулась, утратив интерес к происходящему. Она улыбалась, но улыбка ее быстро померкла. Нежный естественный румянец на щеках стал гуще — девушка наконец-то осознала, что вела себя неподобающим образом.
— Этот Тедди такой нескладный, — пробормотала она. — Боюсь, ему никогда не стать победителем.
Пирс заметил также, что ее дразнящий акцент почти исчез. Теперь она разговаривала как северянка. Пирс задался вопросом, кто же она, его случайная знакомая, но какое-то смутное ощущение не позволило ему вопросительно поднять брови.
Состязание между тем продолжалось, и вскоре на плаву остался только один участник. Последовал взрыв восторга по доводу его убедительной победы, и толпа начала расходиться.
Жоржетта сгорала от стыда, что позволила себе так забыться. Что на нее нашло, что заставило вопить, как необразованную многодетную фермершу? Думай она сто лет, как выставить себя в дураках, все равно не придумала бы ничего лучшего! И это после того, как рыбка проглотила наживку, когда она уже попалась на крючок! Что теперь будет? Он не настолько глуп, чтобы не понять очевидного: она просто хорошая актриса, а на деле такая же аристократка, как…
Не найдя подходящего сравнения, Жоржетта с досадой прикусила губу. Оставалось только встретить упреки с высоко поднятой головой, как пристало леди, за которую он ее до сих пор принимал.
Она улыбнулась так независимо, как только могла, и повернулась к своему кавалеру. Тот, однако, непринужденно улыбнулся в ответ, словно и не собирался уличать ее в мошенничестве. Его светлые глаза при этом оставались непроницаемыми.
— Может быть, вернемся?
— Разве вы не собираетесь принести соболезнования своему знакомому? — осведомился Кингстон, поправляя цилиндр, и без того сидевший безукоризненно.
Тон его был столь же благодушен, как и улыбка. Возможно ли, чтобы он не заметил, как недостойно она себя вела? Разве что он сам, мошенник до кончиков ногтей, как и вся их братия, был слишком занят собственным маленьким спектаклем.
— О нет! — запротестовала Жоржетта, хватаясь за представившуюся возможность продолжить розыгрыш. — Тедди всегда в таких случаях предпочитает поскорее скрыться, он, знаете ли, очень самолюбив.
