В день приезда Лонгина и Лаберия вольноотпущенники Траяна во главе с Ликормой заняли храм «богов — советников», где обычно вели дела государственные чиновники, а также государственный архив — табулариум. Гней Помпей Лонгин сразу взял под личный контроль доставку хлеба в столицу и начал менять фрументариев, то есть агентов по снабжению зерном.
Через полтора месяца в августе, когда Ларций Лонг уже сыграл свадьбу с Волусией Фирмой и наслаждался в браке, в Риме, также тихо, появился близкий родственник Траяна, женатый на его племяннице и сестре Адриана Юлий Урс Сервиан. Он сменил прежнего префекта города.* (сноска: Одна из магистратур, введенных императорами и шедшая вразрез со старыми республиканскими формами управления. Префект назначался принцепсом на неопределенный срок, был ответствен только перед цезарем, имел в своем распоряжении войска (7 городских когорт), мог единолично выносить приговоры по уголовным преступлениям. Главная обязанность — охрана порядка в Риме)
Спустя три дня, когда на всех дорогах, ведущих в Рим, далеко за городской чертой были выставлены усиленные посты, Сервиан объявил в сенате, что императора следует ждать не ранее, чем через три месяца, где‑то к новому году, а уже через неделю, в начале осени 99 года, Траян прибыл в Рим.
Приехал поздно ночью, тайно, вместе с супругой, под охраной сингуляриев. Проследовал в отцовский дом на Авентинском холме, который тот, будучи наместником Азии и Сирии, купил и перестроил еще до своей смерти.
На следующий день к дому на Авентине явилась процессия сенаторов, а также делегации всадников, торговых и ремесленных коллегий, толпы плебеев. Утром Траяна разбудил невообразимый шум, устроенный встречающими. Каждый из них пытался пробиться поближе к порогу, на котором мозаикой было SALVE (добро пожаловать).
Дом Траяна глухим, скучным, как и у большинства частных строений в Риме, фасадом выходил на небольшую, мощеную камнем площадь. Каменные плиты на площади были выщерблены, а местами их и вовсе не было, так что в обширных ямах скапливалась вода, в которой купались гуси. Посереди был устроен фонтан для набора воды, в центре которого возвышался младенец Амур высотой, по меньшей мере, в два человеческих роста.>13 Бог — возжигатель любви, сын Венеры, придерживал руками кувшин, откуда лилась холодная, поступающая на холм по акведуку Аппия вода. Ногой возжигатель попирал священного гуся, когда‑то спасшего Рим. Гусь тоже был чрезвычайно велик, он был изображен изогнувшим шею и шипящим.
