– Я накануне переезда в новый дом, – пояснила Шарлотта, чтобы прервать молчание. Разговор не получился, и оба чувствовали это. Но они должны были о чем-то говорить. Какие мысли теснились в его голове?
Шарлотта задумчиво улыбнулась.
– Конечно, мой муж всю заботу об отделке комнат предоставил мне. В данный момент я ломаю голову над цветом обоев для столовой. Выбор зависит не только от того, что мне нравится именно этот цвет. Речь идет и о том, насколько он практичен.
– Дилемма, – понимающе сказал Барт. – И что же вы решили?
Снова наступила пауза.
Странно, но ей показалось, что он спрашивает ее не о цвете обоев, а пытается узнать, что она намерена делать дальше, узнав о синяках на руке бедной Мины: продолжать и дальше этот разговор, или просто забыть об этом.
Поэтому Шарлотта ответила не сразу на его вопрос. Наконец она смело взглянула в немного удивленные глаза мистера Митчелла и честно ответила:
– Я думаю, мне надо посоветоваться с мужем.
Лицо Барта не дрогнуло.
– Мне следовало ожидать такого ответа, – сдержанно произнес он ровным голосом.
Ответив Барту, Шарлотта, однако, не ожидала, что на нее тут же обрушится шквал самых противоречивых чувств. Здесь были гнев на Оукли Уинтропа, оказавшегося таким жестоким грубияном, и уверенность в том, что Грейси была права – он не только грубиян, но и садист; жалость к бедняжке Мине, первой сполна испытавшей это на себе и теперь постоянно пребывавшей в страхе, что мужа мог убить ее брат Барт, и это вот-вот откроется; собственный страх за Барта Митчелла, который сидит сейчас с ней за одним столом; и, что совсем странно, почему-то страх за себя.
Молчание стало гнетущим.
– Поскольку это не только мой, но и его дом, будет справедливым узнать и его мнение, – продолжала Шарлотта глухим голосом. Легкая улыбка удивления скользнула по губам Барта.
– По тому, как вы подбирали слова для ответа, должен ли я думать, что вы не всегда следуете вкусам мужа? Я вас правильно понял, миссис Питт?
– Да, пожалуй, это так.
– Вы волевой человек, миссис Питт. И, видимо, смелый.
Шарлотта встала и попыталась улыбнуться.
– Эти качества не всегда делают женщину привлекательной, – сказала она небрежно. – Вы были чрезвычайно любезны и гостеприимны в такой нелегкой ситуации. Благодарю вас.
Барт тоже встал и отвесил полупоклон.
– Благодарю вас за доброе отношение к моей сестре, особенно сейчас.
– Для меня это было удовольствием, – спокойно ответила Шарлотта и тоже кивнула.
Барт проводил ее до двери, которую открыла перед ней горничная, подав накидку. Покинув дом Уинтропов, Шарлотта быстро пошла по Керзон-стрит к остановке омнибуса. Голова ее была полна вопросов.
