Ида в смятении пискнула. Ей не понравилась мысль, что Гундреда обвела ее вокруг пальца.
– Как вы намерены поступить?
Генрих задумался:
– Несмотря на ее старания, Роджер Биго останется законнорожденным. Он племянник графа Оксфорда, а его двоюродные деды – де Клеры. Я не собираюсь вмешиваться. Подозреваю, Гундреда знает, что не может добиться успеха в данном отношении, но зато может урвать немалую долю наследства для своего сына, если заручится моей благосклонностью. У ее старшего сына неплохие права на земли, которые его отец приобрел в бытность графом, а это изрядная доля наследства – для начала большинство йоркширских поместий. – Голос Генриха стал расчетливым. – Я не склонен отдавать их ни одной из сторон. Старый граф был вероломным сукиным сыном, и порода свое возьмет. Роджер сражался за меня при Форнхеме, но перед этим дезертировал и отверг собственного отца.
Ощутив в его тоне осуждение, Ида стала особенно осторожной. Она знала, что предательство сыновей оставило в душе Генриха незаживающую рану. Когда королева присоединилась к мятежу, он стал еще более мнителен и циничен.
– Вам виднее, как поступить, сир, – пробормотала она.
Он обернулся и поцеловал ее:
– Вот именно. И как будет лучше для моего королевства. Вы мое утешение, девочка, вам ведь это известно?
Ида скромно улыбнулась и опустила глаза. Генрих приподнял ее подбородок и поцеловал снова.
– Не меняйтесь, – произнес он с внезапной страстью. – Никогда не меняйтесь. – Он вернул ей кубок. – Спрячьте его в надежное место.
Ида покачала головой и засмеялась:
– Иногда, сир, я чувствую себя сорокой с полным сундуком блестящих вещиц.
Взгляд Генриха был одновременно ясным и сонным.
– Сорокой? Вовсе нет. – Он потянулся к ней. – Ваша грудь – словно лебяжий пух.
* * *
Ида сидела за обеденным столом вместе с другими дамами королевского двора. Ее платье было из дорогой ткани, но скромного покроя и украшено аккуратной неброской вышивкой, а волосы и шею полностью закрывал льняной вимпл. Золотой перстень Генриха с рубином сверкал на безымянном пальце, и на первый взгляд Ида напоминала уважаемую молодую супругу, а не новую королевскую любовницу.
Соседкой Иды по столу была Годьерна, кормилица принца Ричарда. Ее собственный сын, которого она кормила одновременно с королевским отпрыском, сейчас обучался в Париже. Иде нравилось общество Годьерны, сердечной и ласковой женщины, общительной и словоохотливой и притом заслуживающей доверия. Ида и сама не заметила, как рассказала ей о встрече с Гундредой Норфолк и о мнении Генриха по данному поводу.
