«Везет же людям, — вновь подумал про себя Козак, хотя и не без доли иронии. — Живут, как в раю…»
Джейн поднялась из шезлонга. Развязала поясок халата; шелк беззвучно, повторяя изгибы ее великолепного тела, соскользнул к ступням.
Она потянулась всем своим гибким стройным телом… Взяла со столика тюбик с кремом. Улыбаясь, посмотрела на замершего в шезлонге мужчину.
— Я вам нравлюсь?
— Немногим более, нежели очковая кобра, — сказал Иван. — По-своему это тоже красивое существо.
— Вы не могли бы намазать мне кремом спину? Солнечно-то как сегодня… боюсь обгореть.
— А вы наденьте халат обратно, — сухо сказал Козак. — Или уйдите в дом. Или попросите об услуге того парня, который сейчас наблюдает за нами.
— До чего же вы галантный мужчина, — все с той же, словно приклеенной, ласковой улыбкой сказала она. — Сразу узнаю соотечественника.
Плавно покачивая бедрами, нисколько не стесняясь показать себя с невыгодного для многих женщин ракурса — она знала, что у нее идеальная, без изъянов фигура, — Джейн направилась к подкидному мостику. Постояла у него минуту, возможно, чтобы сидящий в шезлонге мужчина лучше рассмотрел ее прикрытое лишь двумя крохотными клочками материи великолепное тело (которое ему доводилось видеть и обнаженным). Но не стала прыгать в воду с доски, а направилась к лесенке.
Медленно, держась за перильца обеими руками, сошла в воду. И только затем уже поплыла — держа голову над водой, к противоположному бортику.
Иван покосился на «адского пса». Тот тоже не спускал с него глаз, но взгляд у него был не грозный, не кровожадный, а какой-то задумчивый и как будто даже печальный.
— Хороший песик, — пробормотал Иван. — Каково тебе жить среди этих кровожадных рептилий? Знаешь, я тебе даже сочувствую.
Пес, словно поняв, что именно хотел до него донести незнакомец, поднялся. Звучно зевнув, клацнул смахивающими на мощные клещи зубами… Затем, неспешно пройдясь по бортику, улегся на теплой плитке всего в метре от ног Козака.
— Может, мы еще и подружимся, — после паузы, выдохнув воздух, заметил Иван. — Надеюсь, ты обладаешь несколько иным характером, нежели тот субъект, в честь которого тебя, похоже, и снабдили этой кличкой…
Охранник все еще торчал у него за спиной — Иван лопатками, затылком чувствовал на себе его тяжелый взгляд. Джейн пробыла в бассейне недолго, всего каких пару минут. Наблюдая за тем, как она выбралась на бортик, как берет полотенце, как вытирает влагу со своей великолепной кожи, — а за кем или зачем ему еще наблюдать? — Козак поймал себя на том, что он переживает стойкое состояние дежавю.
